— Хватит фантазировать, мне сейчас не до этого.
— Тогда поговорим о другом. Вы уже допрашивали Зубатова?
— Да, сразу после ареста.
— Ну и?
— Выяснилась совершенно фантастическая история. Оказывается, генерал Деркач души не чает в своей дочери. Недавно ей должно было исполниться восемнадцать, и он решил сделать дорогой подарок. Поехал в ювелирный магазин «Серебряный век» и присмотрел там ожерелье за девяносто восемь тысяч долларов.
— Неплохие деньги для замначальника ГУВД, — встрял Ястребов.
— Еще бы. Но дело даже не в этом. В том же магазине в тот момент оказался и Куприянов. И надо же так было случиться, что ему тоже приглянулось это ожерелье! Наверное, хотел порадовать им свою любовницу. Собственно, Куприянов был первым — ему выписали чек, и он направился в кассу. Ничего похожего на это ожерелье в магазине больше не было, и тогда Деркач попросил его уступить.
— Могу себе представить, как он это сделал, — заметил Ястребов. — Просящий генерал Деркач — это нечто вроде вальсирующего слона…
— Не перебивай, а то не буду рассказывать.
— Молчу! Впрочем, уже догадываюсь — коммерсант отказался, и Деркач пришел в ярость. Какой-то «новый русский», из тех кого сажать надо, перешел дорогу большому милицейскому начальнику. Ну и что дальше?
— А дальше Деркач запомнил номер машины Куприянова, вернулся в управление и дал команду выяснить личность коммерсанта. После этого он вызвал к себе Зубатова и приказал любыми путями добыть ожерелье. Зубатов отправил на задание проверенных людей — Швабрина и Тулембеева, — ну а что происходило дальше, можно только догадываться. В любом случае итог известен — ожерелье было похищено и перекочевало в руки генерала Деркача. Зубатов признался, что лично передал его в руки начальнику.
— Так надо сделать обыск и арестовать Деркача!
— Вот, сижу, дожидаюсь санкции прокурора.
— Ну и история! — покачал головой Ястребов.
— Самое невероятное состоит в том, что сразу после ухода двух этих милицейских негодяев в ту же квартиру явились киллеры — выполнять заказ на убийство Оксаны. Но, как ты сам понимаешь, делать им уже было нечего.
— Ну да, менты, опередив бандитов, выполнили их работу! В какой стране мы живем, Леонид Иванович? — Ястребов закурил и принялся взволнованно метаться по кабинету. — Здесь когда-нибудь что-нибудь изменится?
— Спроси чего-нибудь полегче, — буркнул следователь и, вздрогнув от телефонного звонка, сорвал трубку. — Прижогин слушает.
Через минуту он немного просветлел лицом, положил трубку на рычаг и повернулся к Ястребову.
— Что?
— Еду арестовывать и обыскивать Деркача, — коротко отвечал следователь.
— Значит, на всей этой истории человеческой подлости можно ставить большой крест?
— Лучше постарайся поставить крест на своей манере выражаться красиво!
Ярослав АСТАХОВ
УБИЙЦА ИЗ ПУСТОТЫ
Голова Николая Игоревича Смирнова, президента фирмы «Миранда», болела дьявольски. Дыхание со свистом рвалось из его груди, как будто бы он взбежал, не останавливаясь передохнуть, на четырнадцатый этаж. Руки его тряслись. Он не был в состоянии вспомнить, что произошло только что. Почему он стоит здесь, один, посреди холла для совещаний фирмы? Как получилось, что опрокинуты и разбросаны вокруг роликовые стулья? Задран покрывающий пол ковер, смещен стол… Выбито окно, и из него тянет ледяной сквозняк по полу..
Николай медленно поднял руку к темени, плавящемуся от боли. Он ожидал обнаружить рану, пролом кости, вытекающие мозги, может быть… Однако его ладонь встретила только ровную, гладкую поверхность кожи лысого черепа. Она лишь оказалась липкая от пота.
На подгибающихся ногах Смирнов повернулся к двери, поскрипывающей на сквозняке. У косяка прямо на полу сидел человек, неподвижный, в черно-голубой форме. По уголку надкарманной нашивки Николай понял: перед ним Виктор Берестов, начальник охраны фирмы. Он этого человека ценил. За время работы Виктор успел показать на деле сообразительность, быстроту реакции.
Сейчас он выглядел жалко. Левая нога была подвернута под себя и как будто сломана. Правая нелепо выброшена вперед поперек прохода. Коротко остриженная голова свешивалась на грудь.
Президент фирмы тронул охранника за плечо. Тело соскользнуло вдоль косяка и распростерлось на спине на полу около его ног.
Николая вытошнило.
Из левой глазницы посреди не запекшейся еще крови на него смотрел толстый граненый хрустальный стержень. Радуга преломленного в нем луча перечеркивала обезображенное лицо.