— Иди ты к черту! — рявкнул Грошев, направляясь в соседний дом за понятыми.
— Интеллектуальные ребята, — усмехнулась Турусова. Но без иронии. Доброжелательно.
— Высшая школа милиции, — сказал Климов, поднимаясь. — Вас подвезти?
— Так они же опись ценных вещей будут составлять… Я должна присутствовать?
— Желательно.
— Тогда я, пожалуй, останусь.
— Всего доброго!
— Спасибо. Я могу вам позвонить?
— Буду рад. — Климов спустился с крыльца и по бетонной дорожке, усыпанной желтыми листьями, направился к выходу. Возле калитки обернулся. Турусова стояла рядом с террасой и, прикрывая ладонью глаза от солнца, смотрела ему вслед. «А в ней что-то есть, — подумал Климов, — Иначе с чего бы я так задергался — «Буду рад, звоните…»
Из дома напротив в сопровождении двух гоголевских персонажей — Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича — вышел Грошев.
— Лейтенант, — остановил его Климов, — будут осложнения, звони. — Он протянул ему визитку. — В любое время звони. Домой. Договорились?
Лицо Грошева приобрело озабоченное выражение.
— Что тебя беспокоит? — спросил Климов.
— Никак не пойму ваш интерес…
— Интереса нет, а вот любопытство, обыкновенное человеческое любопытство — огромное. — Климов сел в машину, лукаво подмигнул. — Слушай анекдот… Капитан по радиотелефону связывается с водолазом: «Иван, срочно поднимайся!» — «Зачем? — отвечает тот. — Я еще работу не кончил». — «В гробу я видел твою работу. Немедленно вылезай — тонем!»
Грошев запоздало расхохотался и, проводив взглядом резко взявшую с места машину, вместе с понятыми пошел в дом.
Климов проснулся в семь утра. В это время он обычно вставал, бодро шлепал в ванную, принимал холодный, обжигающий тело душ, жарил яичницу, пил кофе и топал на работу. Сегодня топать было некуда — отпуск. Климов чертыхнулся, но своей привычке не изменил — принял душ, позавтракал, вытащил из почтового ящика свежие газеты, сел в кресло у окна и, пробежав хронику происшествий, без труда нашел то, что и хотел найти — небольшую информацию «Подмосковный Отелло». Внимательно прочитал и сделал вывод, что автор в своих рассуждениях необъективен: он считал, что во главе угла этого дела — ревность. И ничего более. «Впрочем, он вправе так думать, стал рассуждать Климов. — Ведь он не следователь и далее своего носа ни черта не видит, а если и видит, то первая версия — убийство на почве ревности — зашторила ему глаза, а может, и мозги…»
Поколебавшись, Климов набрал номер отдела хроники, представился и спросил, кто автор этой информации.
— Синичкина, — ответил бойкий девичий голосок.
— Позовите ее, пожалуйста, к телефону.
— К сожалению, это невозможно — она у нас не работает.
— А как мне ее разыскать?
— В журнале «Я и Мы». — Девица хихикнула и, не дождавшись ответной реакции, спросила: — Вы что, никогда этот журнальчик не читали?
— Я даже название впервые слышу, — признался Климов.
— Это журнал сексуальных меньшинств. Про них-то вы, надеюсь, слышали?
— Приходилось. Но относился к ним без любопытства.
— А теперь, значит, проявили. — Девица, по всей вероятности, скучала, дежуря на линии, и была не прочь поболтать, чем Климов незамедлительно и воспользовался.
— Вы не подскажете мне телефон этой Синичкиной?
— Записывайте… И звоните. Она сейчас на работе.
— Спасибо. Как ее зовут?
— Галина. — Девица двусмысленно хмыкнула. — Желаю успеха!
— Я постараюсь, — не остался в долгу Климов, бросил трубку и набрал номер Синичкиной.
— Я вас слушаю, — раздался мягкий с приятной хрипотцой женский голос.
— Госпожа Синичкина?
— Собственной персоной.
— Очень приятно. Вас беспокоит полковник Климов из Московского уголовного розыска. У меня к вам несколько вопросов… Вы автор информации «Подмосковный Отелло»?
— Допустим.
— Девочка, у нас принято отвечать «да» или «нет».
— Да, господин Климов.
— От кого вы ее получили?
— От господина Грошева.
— Он позвонил вам…
— Он подъехал к нам, — быстро продолжила Синичкина. — И навалился на меня, словно медведь… в сезон любви.
«Я чуть не прокололся, — подумал Климов. — Краева работала в этом журнале, поэтому Грошев к ним и подскочил, и, судя по информации, которую Галя Синичкина напечатала почему-то на стороне, ни черта из них не выжал. Интересное кино!»
— Наверное, вы ему очень понравились.
— Когда человек нравится, то ему не опрокидывают на голову ведро дурацких вопросов.