Сангхак и Чансок снова пришли в церковь. Выглядели они оба так, будто им предстояло сказать что-то важное. Выражение лица Чансока было мрачным, но Сангхак выглядел спокойным.
Церковная служительница принесла четыре маленькие чашки с черной жидкостью, утверждая, что это кофе, выращенный в Хило. Я сделала несколько глотков. У напитка было мягкое послевкусие, которое исчезало во рту, но мне не понравился запах слегка подгоревшего дерева.
Сангхак покрутил в руке чашку и заговорил:
– У меня не было намерения обманывать девушку. Не знаю, что сказала сваха, но мне тридцать шесть лет. Я сошел с корабля семь лет назад, в январе тысяча девятьсот третьего года, и с тех пор живу на этом острове. Я виноват в том, что передал невесте фотографию, сделанную очень давно, поскольку привез ее с родины, но о своем возрасте я не солгал. У меня не хватит духу удерживать на острове ту, кому я отвратителен…
Я внимательно выслушала все, что говорил Сангхак. Все время, пока он говорил, я беспокоилась о том, как отреагирует Наен. Губы у нее пересохли, и я боялась, что она будет настаивать на возвращении домой.
– Свадьба назначена на следующую субботу, – сказал Чансок как-то раздраженно, взглянув на Сангхака.
– Суббота? Так скоро? – спросила я, удивленная тем, как быстро все происходит. Чансок ответил «да» и кивнул.
– Я полностью готов, – подтвердил он.
– Если вы действительно хотите вернуться, дайте мне несколько дней. Я возьму на себя все денежные расходы, – послышались из уст Сангхака неожиданные слова. Мужчина приготовился встать, точно завершив заготовленную речь. Он не сказал только, что потратил всю свою зарплату за несколько месяцев на то, чтобы получить подобранную свахой невесту.
Похоже, что он не собирался держать Наен насильно. Чансок поднялся со своего места и начал расхаживать по комнате, как будто он был расстроен. Наен, которая так настаивала на возвращении, также склонила голову в ответ на хорошо продуманные слова Сангхака и, казалось, погрузилась в свои мысли.
– Скажи им, что ты решила, – подтолкнула я Наен, надеясь, что она больше не будет упрямиться.
Мы втроем устремили взгляды на нее.
– Позвольте мне остаться здесь, пока мне не возместят оплату за проезд.
– То есть вы всерьез решили вернуться? – недоверчиво переспросил Чансок.
Сангхак коротко вздохнул. На мгновение закрыл глаза, возможно сожалея, что его последняя надежда угасла. Казалось, мужчина с усилием проглотил то, что хотел сказать, а затем встал. Увидев, как Чансок собирается идти следом за ним, я почувствовала, как во мне вскипает некая определенность. Это было разочарование из-за решения Наен и одновременно искренняя жалость к Сангхаку.
Когда они вдвоем ушли, я снова спросила Наен.
– Так тебе не нравится Пхова или жених?
Наен, казалось, о чем-то напряженно думала. Но через некоторое время дала-таки ясный ответ:
– Кому вообще может не понравиться такое теплое и красивое место?
Значит, в конечном итоге дело было в женихе.
– Это же ты делала выбор? Он тот, кого ты хотела?
– Тут другое, другое, говорю же. Этот мужчина не похож на того, кого я выбирала… На того мужчину с фото.
Я терялась от решительности Наен.
– И ты собираешься отправиться в суровое путешествие в одиночку? Ты настолько смелая?
– …
Я все задавала и задавала один и тот же вопрос, но Наен молчала. Воздух в комнате сжимал мне горло.
– Мне тоже поехать с тобой?
Услышав мои слова, Наен энергично покачала головой:
– Оставайся здесь. У тебя все по-другому.
– Значит, ты, женщина, собираешься отправиться одна в такое плавание, которое и для мужчин-то тяжело? – Я все еще не могла поверить, поэтому вопрос мой прозвучал резко.
– Мне не нравится, и точка. Не нравится этот тип, совершенно.
– То есть будь тип другим, ты бы поменяла мнение?
Мои слова заставили Наен вскочить с места:
– Что это еще за вопросы? Я выбирала одного, а мне предлагают другого, этого достаточно.
– То есть ты уезжаешь, а я остаюсь счастливо жить здесь? Ты это сейчас хочешь сказать?
Наен заходила по комнате, не открывая рта. Было ясно, что если я оставлю ее одну, то не смогу вынести и дня, полного беспокойства и терзаний, и Наен прекрасно знала об этом.
Женщина из церкви пригласила нас к ужину. Наен сказала, что никуда не пойдет. Я переспросила еще два раза, но ее ответ был неизменным. Я не понимала, когда это она успела стать такой упрямой.