Когда истязание кончилось, цепь медленно опустилась, и Янь Хуэй вновь оказалась в темнице. Ученики и наставники вскоре разошлись, а девушка так и лежала на полу, глядя на небо, как вдруг увидела встревоженное лицо Цзы Чэня. Он молча уставился на пленницу.
Янь Хуэй собрала последние силы и растянула губы в улыбке.
– Спасибо тебе, старший собрат, – прохрипела она.
Несколько капель упали ей на лицо, словно с небес пролился дождь. Цзы Чэнь вытер глаза, попросил у Янь Хуэй прощения и, стиснув зубы, ушел.
«Все-таки старший собрат слишком ответственный, – подумала девушка. – Он ведь ни в чем не провинился, зачем извиняться? Меня он не бил, наоборот – сделал все, чтобы помочь…»
Ближе к вечеру Янь Хуэй почувствовала запах еды – той самой стряпни толстяка Чжана, с которым давно не виделась. Девушка дважды втянула носом воздух, посмотрела наверх и увидела, что кто-то осторожно спускает в темницу бамбуковую корзинку. Корзинка приземлилась рядом с ее головой. Янь Хуэй прищурилась, чтобы разглядеть благодетеля, и оторопела:
– Цзы Юэ?
Старшая ученица застыла на месте. Она не ожидала, что пленница будет в сознании. Похоже, Цзы Юэ совсем не хотела показываться Янь Хуэй на глаза. Она кашлянула и пробормотала:
– Э-э-э, это… старший собрат попросил принести. Ешь быстрей. Когда закончишь, я уйду.
Янь Хуэй приподнялась и заглянула в корзинку. Внутри был рис и пара довольно увесистых куриных ножек. Цзы Юэ знала, что бывшая соседка по комнате их любит. Когда девушки ссорились, старшая ученица в назидание отбирала у Янь Хуэй куриные ножки. Теперь же Янь Хуэй бросили в темницу, а разве преступникам полагаются такие угощения? Интересно, как Цзы Юэ удалось их стащить у толстяка Чжана?
Янь Хуэй улыбнулась, съела мясо и зачерпнула две горсти риса. Аппетита у нее не было, но она заставила себя поесть. Как иначе она завтра выдержит восемьдесят один удар кнутом? Умирать Янь Хуэй не собиралась, пусть даже ей переломают кости, рассекут сухожилия и лишат магических способностей. Она ведь должна спасти Тянь Яо…
Когда снеди в корзинке поубавилось, Янь Хуэй заметила припрятанный рядом с куриной ножкой флакончик со снадобьем, которым на горе Утренней звезды лечили ушибы и раны. Исцелить ее после ударов кнутом лекарство не могло, но Янь Хуэй все равно его забрала.
– Я поела, – сказала она, и Цзы Юэ подняла корзинку.
Увидев, что лекарство исчезло, старшая ученица кивнула и ушла.
– Зачем было лезть на рожон и учиться у демонов магии? – пробубнила она напоследок. – В этот раз мы готовы за тебя заступиться. Если наставник тебя пощадит, больше не путайся с демонами. А опять возьмешься за старое – даже смерть не искупит твоей вины.
Янь Хуэй рассмеялась. Не только оттого, что старшая соученица решила за нее заступиться, невзирая на былую вражду, но и потому, что понимала: проще вознестись на небеса, чем разжалобить Лин Сяо. А еще ей показалось, что Цзы Юэ как будто оправдывалась…
Ученики школы Утренней звезды вовсе не были злыми. Все, кто стремился к бессмертию, следуя небесным путем, жаждали искоренять нечисть и защищать простых людей. Си Фэн, Цзы Чэнь и Цзы Юэ тянулись к добру и обладали отзывчивым сердцем, им просто внушили ошибочные представления о мире, в котором не все демоны злы по природе.
Размышляя о том, как все запуталось, Янь Хуэй забылась сном. Посреди ночи раны снова разболелись. То проваливаясь в сон, то просыпаясь, девушка увидела Тянь Яо. Юноша сидел рядом и безмолвно смотрел на нее.
– Двадцать лет назад тебе было так же больно? – спросила Янь Хуэй, но ответа не получила.
Впрочем, она в нем не нуждалась. При виде страданий дракона в ночь полнолуния она думала, что понимает, как ему тяжело, однако теперь осознала, что ошибалась. О том, как сильна боль демона, знал только демон, а о муках Янь Хуэй – только она сама. Что чувствует человек, которого предал любимый, понимает лишь тот, кто пережил нечто подобное.
Девушка взяла Тянь Яо за руку и нежно ее сжала.
– Забавно, но мое сердце болит за тебя.
Демон-дракон промолчал.
Близился полдень второго дня, и Янь Хуэй снова подвесили на цепях. Девушка еще не успела очнуться от забытья, как посыпались удары. Однако в этот раз никто из наставников не пришел. Только Лин Фэй наблюдала со стороны, а затем и она ушла, не дождавшись окончания порки. Ученикам Лин Сяо запретил присутствовать, поэтому Янь Хуэй не увидела ни Цзы Чэня, ни Цзы Юэ.
С восемьдесят первым ударом железная цепь медленно опустилась, унося Янь Хуэй обратно в темницу. Прежде чем исчезнуть в подземелье, девушка бросила взгляд на Лин Сяо. Тот стоял, заложив руки за спину и плотно сжав губы.