В конце 1897 года сразу несколько берлинских музеев предложили Роберту Колдевею возглавить экспедицию для раскопок в древнем Вавилоне. Сам Колдевей, согласившись, поставил лишь два условия: работы должны продолжаться не менее пяти лет, а для их ведения необходимо выделить огромную по тем временам сумму — полмиллиона золотых марок. Оба условия были приняты, и вскоре большая группа немецких ученых во главе с Колдевеем отправилась в дальний путь.
Раскопки начались весной 1899 года. На территории знаменитого городища успели побывать к тому моменту многие европейские исследователи, ведь само местонахождение Вавилона было хорошо известно еще с древности, а интерес к нему в ученых кругах благодаря Библии никогда не затухал. В XVII веке здесь провел несколько дней итальянский путешественник Пьетро делла Валле, описавший высокий холм Бабиль, который, по его словам, еще сохранял очертания прямоугольной башни.
Несколько позже, в XVIII столетии, на городище побывал французский аббат Башан, который привез в Европу несколько поливных вавилонских кирпичей и глиняных табличек.
Первую серьезную попытку изучения и описания руин Вавилона предпринял в начале XIX века англичанин Рич. В 1852–1854 годах на городище вела исследования французская археологическая экспедиция во главе с Френелем и Оппертом. Но все эти работы носили весьма фрагментарный характер. Лишь немецкая экспедиция располагала необходимыми средствами и кадрами для решения самых смелых задач по изучению Вавилона.
Первое, что бросилось в глаза Роберту Колдевею, — это четыре огромных холма, скорее даже горы, из щебня, битого кирпича и земли, возвышавшихся в центральной части городища. Они были названы местными арабами особыми именами: Джум-джума (здесь еще раньше нашли три тысячи клинописных глиняных табличек, попавших в конечном счете в Британский музей), Каср, Бабиль и Амран ибн-Али. После недолгих колебаний Колдевей выбрал в качестве главного объекта холм Каср, ведь в переводе с арабского «каср» означает крепость. замок. И ожидания не обманули ученого. 5 апреля 1899 года он писал своему другу Пухштейну в Берлин:
«Я копаю уже четырнадцать дней, и это предприятие полностью удалось. Ты знаешь. что я предложил раскопать Каср из-за его кирпичных рельефов, и теперь они найдены. Каср состоит из двух круглых башен, северная из них украшена рельефами. Я начал с нее. Она окружена стеной огромных размеров. Внешняя обшивка стены сложена из обожженного кирпича, скрепленного асфальтом, внутри она заполнена речным песком… Наружная кирпичная обшивка приблизительно семи метров толщиной, песчаное же заполнение и сейчас примерно десяти метров! Стена была, следовательно, толщиной свыше шестнадцати метров — ничего подобного до сих пор не случалось раскапывать!»
Немецким археологам явно повезло. Чуть ли не с первой попытки они наткнулись на центральную улицу древнего города, вымощенную каменными плитами. На некоторых из них сохранились клинописные надписи царя Навуходоносора II, правившего в VI веке до н. э. Все найденные тексты недвусмысленно указывали на то, что на свет божий вновь появилась знаменитая Дорога Процессий — улица для торжественных шествий в честь бога Мардука — «божественного господина Вавилона». Повсюду валялись кирпичи, покрытые голубой поливой и украшенные фигурами зверей и чудовищ.
Много неприятностей и страданий причинял археологам местный климат. В наиболее жаркие дни лета температура воздуха в тени достигала 50 градусов. Часто налетали пылевые бури с юга, с Аравийского полуострова. Но работы продолжались с неослабевающим упорством.
В своем отчете в Берлин от 18 июля 1900 года Колдевей писал:
«О нашем здоровье прошу не беспокоиться. Режим нашей жизни приспособлен наилучшим образом к здешней жаре и особенностям климата, во всяком случае основательно продуман, и до сих пор не было причин для приостановления раскопок… Рабочие хорошо переносят жару, сменяясь время от времени, они работают ежедневно по одиннадцать часов, и нисколько не хуже, чем зимой. Всего труднее на холме Амран, где приходится работать в глубокой траншее. в сплошной пыли. Когда работы ведутся на большой глубине и людям постоянно приходится то спускаться, то подниматься, дело продвигается очень медленно».