Значительную работу по изучению древних поселений на юге Месопотамии и по реконструкции экологической среды, в которой эти общины существовали, провел в 60–70-х годах известный американский археолог и историк Роберт Мак-Адамс. В книгах «Земли за Багдадом», «Урук и его округа», «Сущность городов», получивших широкое признание, он дал глубокую и всестороннюю характеристику природно-географических условий Ирака, оказывавших непосредственное влияние на развитие древних городов-государств. Проанализировал он и различные виды хозяйственной деятельности, в том числе ирригационное земледелие. С помощью топографических карт, аэрофотосъемки и данных своих разведок (по размещению древних поселений на местности) он с большим искусством воссоздал тот природный фон, на котором возникла и развилась месопотамская цивилизация. Р. Мак-Адамс убедительно доказал, что в древности природные условия на юге Ирака заметно отличались от современных. Русла рек и протоков проходили тогда в иных местах, чем сейчас, а многие удаленные от Тигра и Евфрата районы были связаны с ними ныне исчезнувшими магистральными каналами. Правда, большинство природных процессов остались здесь неизменными: засоление почв, динамика изменения объема воды в реках, формирование берегов, регулярность наводнений и паводков, заиление и т. д. Это и позволило ученому с помощью аэрофотосъемок и детальных топографических карт выявить общие закономерности природно-климатических изменений в районе от Багдада до Персидского залива и реконструировать события отдельных эпох.
Мы не только узнали о преобладающей роли Евфрата в жизни населения Древней Месопотамии, но и получили развернутое и убедительное объяснение, почему было именно так: меньший объем воды в этой реке, малая скорость течения, пологие берега, наличие вместо единого русла нескольких параллельных и взаимосвязанных рукавов. Более могучий и полноводный Тигр стал широко использоваться человеком для искусственного орошения лишь в сравнительно поздний период — в парфянское (I век до н. э. — II век н. э.) и особенно в сасанидское (III–VII века н. э.) время.
Евфрат — отнюдь не самая крупная река в мире. По объему воды он в два раза уступает показателям его брата-близнеца — Тигра; в три раза меньше Рейна и Нила; в десять раз меньше Дуная и Волги. «Но это, — подчеркивает Р. Мак-Адамс, — не может заслонить тот факт, что в мире нет других таких рек, которые сыграли бы столь же важную и длительную роль в истории человечества, как Евфрат». Евфрат — это причудливо изогнутая, коричневая пульсирующая артерия, которая несла и несет дар жизни в безводную южно-месопотамскую пустыню. И без учета этого фактора невозможно понять загадку происхождения и последующего прогрессивного развития первой на Земле городской цивилизации — шумерских городов-государств.
Весьма интересны приводимые Р. Мак-Адамсом конкретные данные (на основании современных наблюдений) о количестве земель, орошаемых Евфратом в зимние месяцы, то есть во время созревания урожая. Они колеблются от 6–7 до 36 тысяч квадратных километров в зависимости от объема воды в реке (максимум — в апреле). Средняя цифра искусственно орошаемых земель в Месопотамии составляла, по Р. Мак-Адамсу, около 8 тысяч квадратных километров. Столько же земли находилось под паром.
Интересно сравнить эти данные со сведениями письменных источников по Лагашу — одному из крупнейших городов-государств Шумера. Это автономное государственное образование занимало, по вычислениям И. М. Дьяконова, около трех тысяч квадратных километров, из них не менее трети приходилось на искусственно орошаемые земли.
Если учесть, что в первых веках III тысячелетия до н. э. в Шумере существовало около полутора десятков не зависимых друг от друга номов, или городов-государств, и каждый из них, подобно Лагашу, имел не менее тысячи квадратных километров орошаемых земель, то вычисления Р. Мак-Адамса выглядят вполне убедительными.