Вообще-то местные «самодеятельные» пираты не шли ни в какое сравнение с европейскими пришельцами, захватывавшими одну восточную страну за другой, расширявшими свои колониальные владения. Если уж всерьез говорить об «акулах империализма», то в те времена их хищный нрав проявлялся вполне определенно. Порой, ссылаясь на необходимость обуздать морских разбойников, эти державы — в первую очередь Англия, Голландия, Франция — проводили карательные акции для установления своего господства над той или иной территорией.
Лавры победителя малайских пиратов снискал некто Джеймс Брук — английский авантюрист и, по сути, настоящий пират. Он участвовал в англо-бирманской войне, получил ранение, вернулся на родину, а затем вновь отправился на Дальний Восток. Получив богатое наследство, снарядил яхту водоизмещением 140 тонн, тщательно подобрал команду и отправился на Борнео. Возможно, поначалу он предполагал заниматься преимущественно научными исследованиями. Склонность к ним у него была. Однако склонность к авантюризму оказалась сильнее. Джеймс Брук активно вмешивался в межплеменные споры, умело разжигая междоусобицы, используя все возможности для укрепления своего авторитета и захвата власти. В 1841–1842 годах он добился поста раджи Саравака — обширной области на Борнео, населенной независимыми племенами. Тотчас Брук стал распространять слухи, будто Саравак является гнездом опаснейших морских разбойников (чего в действительности не было). Правдами, а больше неправдами он сумел заручиться поддержкой некоторых племенных вождей, а также англичан. В конце 1844 года его официально назначили британским представителем на Борнео. С помощью капитана фрегата «Дидона» Брук устроил настоящую охоту за головами малайцев, почти не причиняя вреда пиратам, зато наведя страх на весь регион.
Английское правительство охотно поверило утверждениям Брука о том, что сам султан Брунея покровительствует пиратам. Военные корабли быстро «навели порядок», после чего власть англичан (и лично Брука) на Борнео упрочилась. Теперь Джеймс Брук — первый белый раджа — с триумфом вернулся в Англию. Его восхваляли как национального героя, королева произвела его в рыцари, ему были предоставлены обширные полномочия.
В 1848 году белый раджа возглавил карательную акцию против малайских пиратов, превратившуюся в кровавую резню. Его поддерживали некоторые племена на суше. В результате совместных действий парохода «Немезида», парусников и наземных отрядов было уничтожено более пятидесяти малайских судов, еще больше взято в плен. Затем каратели прошли по долинам рек, разоряя поселки, убивая всех, кто оказывал сопротивление.
Его бесчинства вызвали возмущение даже в Англии. Однако ведь ради могущества Британской империи приносились в жертву дальние народы, которых обычно характеризовали как дикарей (хотя под эту рубрику куда более подходили колонизаторы, охотившиеся за головами, в отличие от жителей Соломоновых островов, не ради доблести, а для развлечений).
Со временем Джеймса сменил его племянник Чарлз, взявший фамилию Брук. Он также был прежде всего авантюристом. В 12 лет стал юнгой, а через три года в качестве матроса участвовал в карательных экспедициях. Через несколько лет он уже руководил боевыми операциями в джунглях, в ходе которых, естественно, под видом борьбы с пиратами, завоевывались непокорные племена. Со своими головорезами он подавлял и забастовки (шла уже вторая половина XIX века).
Булли Хейс
Еще одна криминальная знаменитость тех лет: американский проходимец Хейс по кличке Булли (Буйвол или Громила). Ему посвящено несколько книг, в которых он представлен отчаянно удалым и удачливым пиратом. Однако был он по преимуществу искателем легкой наживы, не брезговавшим жульничеством, подлогами, воровством — но только в достаточно крупных размерах, чтобы при случае выглядеть респектабельным джентльменом или, на худой конец, благородным авантюристом. Деятельность его развернулась во второй половине XIX века, когда он, основательно овладев профессией моряка, снарядил вместе с компаньоном торговое судно и отправился в Китай. Он ухитрился надуть своего компаньона и кредиторов — впоследствии это стало для него правилом — и принялся самостоятельно сколачивать капитал, торгуя «живым товаром».