В свое время такая «запахотека» существовала в латвийской Юрмале. Собирали запахи, как уже говорилось, и в Москве. Но, к сожалению, такие картотеки эффективны только для маленьких городков, а не для мегаполисов с сотнями тысяч приезжих в день.
Да и сами запахи не вечны. Скажем, расчески или носовые платки могут хранить запах владельца несколько лет, а пятна засохшей крови, волосы — даже десятки лет! Но все равно в большинстве случаев расследование приходится вести если не по горячим, то хотя бы по «теплым» следам. Иначе эфемерные, в прямом смысле этого слова, улики истают, исчезнут.
Поэтому эксперты стараются отыскивать все более эффективные методы консервирования запахов, используют для этого холод, специальные пористые и шероховатые поверхности… И мечтают о тех временах, когда запах, как отпечатки пальцев, можно будет занести в память компьютера и вызывать их оттуда по первому же требованию.
Но для этого нужно прежде всего понять, что такое запах, научить «рисовать» портреты того или иного пахучего вещества на молекулярно-атомном уровне. И работы над этим ведутся. В нашей стране, например, этим занимаются сотрудники лаборатории хемиорецепции МГУ, Московского физико-технического института и еще нескольких научно-исследовательских учреждений.
Однако до практики дело еще не дошло. Не используют эксперты пока для идентификации запахов и «электронные носы» — первые такие приборы пока все еще проходят испытания.
А потому во всем мире криминалисты пока больше надеются на «биологические детекторы запахов». А говоря проще, на специально обученных собак, которые согласно заверениям специалистов в 10 000 раз превосходят человека по обонянию.
Но не спешите представить себе статных овчарок, берущих след нарушителя на границе или разыскивающих наркотики в аэропортах. Работа «биодетекторов» проходит в большинстве случаев в лабораторных условиях и по дотошности не уступает тщательно подготовленному научному эксперименту. Причем собаки не обязательно должны быть «благородного происхождения».
Главное, как полагает Василий Старовойтов, — способности к дрессировке, к общению с человеком. Даже вполне заштатная на вид дворняга может быть наделена этими чертами в высшей степени. Одно время в поисках повышения собачьего «профессионализма»/ пробовали использовать гибриды собак с волками и лисами. Но с ними дело не пошло — слишком они оказывались осторожными и пугливыми.
Как же выглядит в таком случае «собачья работа»? Нужно, например, определить: был ли пистолет, найденный на месте преступления, в руках у подозреваемого? В комнате, где проводится экспертиза, расставляют емкости с образцами запахов. Среди них есть и запах пота, взятый с рукоятки оружия. Пса «знакомят» с запахом подозреваемого, ведут мимо емкостей… Остановится собака возле «преступного» образца — значит, имеет смысл проводить более тщательную проверку.
От экспертизы требуется максимальная точность. Так, собаковод, идущий рядом с псом, не знает, где именно расположена искомая проба, ведь собака — тонкий психолог и может ориентироваться в поиске не на собственный нос, а на невольные реакции кинолога. Среди других образцов обязательно выставляются образцы с запахами дрессировщика, других участников экспертизы, лекарств, парфюмерии — надо знать, не будет ли собака на них отвлекаться. Кроме того, каждую экспертизу проводят с помощью трех псов. Так что контроль весьма строгий.
А когда есть время, в Экспертно-криминалистическом центре МВД и в Федеральном центре судебной медицины стараются не забывать и о «чистой» науке. Например, сейчас изучаются летучие вещества — феромоны и сурфактанты, отвечающие за половые ароматические признаки. Например, уже известно, что запах женщины отличает от запаха мужчины соотношение олеиновой и стеариновой кислот. Так что наука хоть и не узнала пока в точности природу запахов, все же не стоит на месте.
Тем временем за рубежом
По зданию международного аэропорта неторопливо трусят две собачки, тщательно обнюхивают чемоданы, сумки, пакеты и прочие веши пассажиров.
Благодаря их невероятно тонкому обонянию, собак нынче используют для решения множества самых разнообразных сыскных задач. Одни учатся поиску сельхозпродуктов, запрещенных к ввозу в страну, другие специализируются на взрывчатых веществах, третьи ищут оружие и наркотики. Есть и такие, которые находят золото в слитках или пачки денег. Ищут они также змей, прячущихся в трюмах судов, термитов и прочих насекомых, личинки моли, контрабандные закладки черепашьих яиц. Некоторые обнаруживают даже течку у коров, утечку подземных вод или газа из трубопроводов. И т. д. и т. п.
Лоренц Майерс, профессор ветеринарной медицины в Обернском университете, штат Алабама, который занимается изучением собачьего обоняния всю свою сознательную жизнь, полагает, что в некоторых случаях собаки могут учуять даже меланому и другие раковые опухоли в организме человека.
Ну а те собачки, о которых говорилось выше, они ищут отнюдь не наркотики, а бутерброды, консервы и прочие мясные продукты, запрещенные к ввозу в США. Точно так же их коллеги вынюхивают запрещенные плоды или грибы.
Эти собаки являются членами специализированного отряда, созданного при Министерстве сельского хозяйства США с целью препятствовать ввозу в страну тех продуктов, в которых могут таиться личинки сельскохозяйственных вредителей, вирусы болезней животных, насекомые-паразиты, опасные для здоровья растений, животных и людей.
Прежде чем попасть в отряд, «бойцы невидимого фронта» проходят 10—12-недельный курс специального обучения.
Джей Вейс, управляющий Национальным центром подготовки поисковых собак, говорит, что американский собачий спецназ, состоящий из 65 четвероногих, успешно работает в аэропортах, на складах, таможнях и пограничных пунктах. «Собаки настолько успешно справляются со своей задачей, — говорит он, — что Министерство сельского хозяйства США намерено к следующему году удвоить число лохматых служащих».
А вот мы, к сожалению, такими успехами похвалиться не можем. Наши питомники пока что влачат жалкое существование. Денег иной раз не хватает, чтобы даже накормить питомцев досыта, выдать вовремя зарплату их тренерам…
Ну да ладно о грустном…
Для работы в качестве экспертов отбираются здоровые собаки, предрасположенные к поискам. Далее их тренируют по специальным программам. При этом они не отдают предпочтения какой-либо определенной породе. «Иной раз оказывается, что дворняжки куда способнее своих чистопородных сородичей», — говорят специалисты.
Собак никто не заставляет работать. Для них поиски спрятанного — просто игра. Нашел, значит, молодец, значит получишь в награду что-нибудь вкусненькое. Вот они и стараются.
Для обучения собак используются лишь натуральные объекты. Замена наркотиков, взрывчатки и т. д. их пахучими аналогами недопустима. Собачий нос — слишком чувствительный инструмент, чтобы его можно было обмануть суррогатами. Поданным научных исследований, хорошо натренированная собака и опытный поводырь добиваются успеха в 95 процентах случаев. Это намного выше, чем показатели любой детекторной аппаратуры.
Однако результативность снижается до 60 процентов, если поводырь и собака плохо понимают друг друга, если животное не учили искать именно этот объект, если погода чересчур жаркая и влажная…
Какова же механика собачьего нюха? Профессор ветеринарии из Пенсильванского университета Девид Эполс утверждает, что по результатам исследований процесс обнюхивания выглядит примерно так. Когда собака вдыхает воздух, луковичная перегородка внутри ноздри раскрывается, позволяя воздуху свободно втягиваться через верхнюю часть носа в легкие, обдувая при этом слизистую оболочку, в которой расположено множество обонятельных рецепторов.
Оказавшись внутри носа, молекулы пахучего вещества взаимодействуют с покрытыми слизью обонятельными рецепторами, которых у собаки около 220 млн. — в 40 раз больше, чем у человека. При этом молекулы раздражают рецепторы. Те вырабатывают специфические электрические сигналы, которые передаются по обонятельным нервам к обонятельным луковицам, а от них почти во все части собачьего мозга. Таким образом получается, что собака чувствует запахи чуть ли не всем своим существом.