— Знаешь, солдатик, многое изменилось. Пока ты спал. Как там говорится, “чем дольше в койке спит десантник, тем меньше может навредить?”. Хе-хе. Ты вон дрых там, в своём дьюаре, видел сны. Про баб скорее всего. Или про что там Вас учат сны видеть? А пока ты спал, многое изменилось.
Я подумал, что снов у меня не было. Док в очередной раз ошибся.
— У нас тут, понимаешь, войнушка произошла. Когда тебя в сон уложили, сам Президент приехал, кнопки нажимал, пароль свой личный ввёл, чтобы у нас соблазн не возник тебя раньше времени вытащить. Ну, как ты понимаешь, твой дьюар имеет эффективность 99,95% изоляции, плюс радиоизотопный реактор на 20 лет минимум — в общем, как тогда Сам пошутил, в случае чего ты останешься последним живым существом на планете. Ты и тараканы.
Григорьев внезапно воткнул карандаш в стол, карандаш жалобно треснул и развалился на части. Я от неожиданности вздрогнул, а доктор привстал и заорал с экрана так, что старые динамики выбросили целую тучу пыли:
— СУКА! БЛЯТЬ! Шутник! Он небось в бункере своём отсиживается, надеется выползти из него, когда радиация спадёт! А нам что делать? На улице больше пятидесяти рентген в час! А запасов в бункере на две недели! НА 2 СРАНЫХ НЕДЕЛИ!
Вспышка ярости прошла так же внезапно, как началась. Доктор поправил камеру, расстегнул верхнюю пуговицу грязного халата и захихикал:
— Вот ты сейчас наверное прифигел, да, солдатик? Ты, небось, думал, что дверца откроется, а тут красная дорожка и военно-полевой оркестр тебя встречает? А тут бац — никого. Только грязь, пустота и я тут с экрана вещаю. Просто мечта для героя, верно, чувак?
Григорьев отпил из кружки, снова почесал ухо обломком карандаша:
— В общем, ты понял. Кто начал бомбы бросать, я не знаю. Мы здесь с лаборантами и охраной уже вторую неделю сидим. Сначала связь перестала работать, одновременно вся — от мобильников до ВЧ. Затем накрыло ударной волной. Хорошо, что Михалыч, начальник охраны, нас сразу же под колпак загнал и всё привёл в рабочее положение. Так что, радиации внутри нет. Пока нет. Воздуха хватит надолго, воды тоже, а вот жратвы не густо. Поэтому, солдатик, тебя и твоих коллег в бочках мы не выпускаем. Тебя, впрочем, никто при всём желании вытащить не сможет — ЭКСПЕРИМЕНТ, понимаешь! А вот остальные трое, которые в соседних помещениях спят... А их мы не выпустим, потому что иначе жрать совсем не останется. Пусть лучше спят. До поры, до времени.
Доктор снова отпил из кружки, достал сбоку какую-то тетрадь и, перелистывая страницы, сообщил:
— В общем, я не знаю, выберешься самостоятельно ты или нет. Будет у тебя воздух, или не будет. Хватит у тебя силы добраться до экрана или нет. Свой долг я выполню до конца. Слушай внимательно и запоминай. Первое. Самое главное, не позднее чем через сутки после пробуждения, вколи себе дестабилизатор А-86, вот ампула и шприц. Кладу их в самый верх ящика.
Григорьев продемонстрировал ампулу с бесцветной жидкостью и шприц в пластиковом конверте, сложил их вместе в чехол, завязал и положил рядом с собой:
— Дестабилизатор необходим, чтобы вывести из твоего тела остатки консервирующей жидкости. Если этого не сделать, ты медленно умрёшь от прогрессирующего паралича и остановки дыхания. Поэтому, будь так добр, нащупай вену и введи полный шприц, без остатка. Затем сутки минимум отлёживайся в кровати, не ходи и не перенапрягайся. Оставляю тебе 2 литра воды, в этом же ящике. Пей и сблёвывай. Много пей и ещё больше сблёвывай.
Григорьев уложил в ящик пару бутылок воды, затем достал какую-то банку и пару упаковок таблеток:
— Тут тебе кило тушняка и витамины. Сразу всё не сожри. Прости, что так мало, это мой 3-х дневный рацион. Мы тут немного голодаем, если ты ещё не понял. Рекомендую растянуть на пару суток. А там или к людям выйдешь, или... В общем, как повезёт. Далее. Кладу тебе комплект выживания для пилотов-космонавтов. Ну ты в курсе: нитка, иголка, пистолет Макарова, две обоймы, нож, компас и ручной фонарик. Шоколада нет, уж извини.
Сложив всё перечисленное в ящик, Док защёлкнул его, повесил цифровой замок:
— Код первые 4 цифры от входной двери.
Надсадно прокашлялся и продолжил:
— Теперь самое главное. Основной вход заблокирован. Энергии закрыть шлюз хватило, а вот открыть... Видимо, здание получило серьёзные повреждения, моторы не могут раздвинуть двери. В общем, выход запасной через воздушную шахту на уровне “минус 3”.
Григорьев помолчал немного, затем с жалостью посмотрел в камеру:
— Если ты останешься жив, для тебя будет ещё одно важное задание. И поверь, выполнение его даст тебе куда больше шансов выжить, чем уклонение от него. Я не могу тебе его сейчас дать. Во-первых, я не знаю, насколько ты боеспособен. Во-вторых, кто-то другой может добраться до записи раньше тебя. Ну и самое главное — исполнение может подождать довольно много времени. Единственное, что могу сказать — если захочешь выжить в нашем погибшем мире, то это задание тебе понравится.