Баррикадная, к примеру, вообще не отличалась особо от довоенного времени, разве что прямо посередине станции стояло множество деревянных контейнеров с широкими запертыми дверьми. На каждой двери был собственный номер, а ниже — символ одной из четырёх Мастей и фамилия владельца.
— Арендаторы, — пояснил на мой немой вопрос Кержак, — Удобно им так. Занёс товар с очередным поездом или караваном — и хранится себе здесь. Охрана круглосуточная, условия здесь хорошие, воды нет и температура всегда одинаковая поддерживается.
Да и люди, что встретились нам на Баррикадной, выглядели под стать станции: ухоженные, хотя и в очень старой одежде. Бритые, хотя и не совсем чисто. Стриженые, но явно не парикмахером. Многие из них носили повязки разных цветов с неряшливо отпечатанными поверх белой материи пиками, бубнами, червами и трефами.
Да и жили они в собственных комнатах-купе, которые изготовили из десятков вагонов, стоявших друг за другом на левом, неиспользуемом перегоне. Мы успели прогуляться аж до Пушкинской, и вагоны эти всё не заканчивались и не заканчивались. На ночь нас как раз и разместили в одном из таких вагонов, с кривовато прикрученными буквами “МОТЕЛЬ” на борту, так что мы смогли впервые за много дней наконец-то искупаться и привести себя в порядок.
В каждом вагоне — 4 отдельных комнаты, с отдельным входом через сдвижные двери. В каждом таком купе — стандартный набор мебели. Две двухэтажные кровати, по две тумбочки у каждой, газовый камин и одна газовая лампа под потолком. Топливо, как я заметил, поступало к каждому устройству из собственного небольшого баллона примерно на литр объемом. Искупаться нас повели, правда, в отдельный блок, который находился почему-то в служебном тоннеле.
В соседнем вагоне — ресторан, в лучших традициях РЖД.
— Ну и цены здесь!, — сглотнул слюну хозяйственный Крюк, знакомясь с меню.
Для удобства, каждое блюдо было тщательно нарисовано, и под каждым рисунком были нарисованы жетоны, которые требовалось заплатить за него. Жетон Мосторга, металлический кругляш размером с рубль, стоил ровно одну жевелку.
— Курица с картошкой аж 15 жевелок! Сок томатный — 10! Нет, я пожалуй только хлеб и воду закажу. Всего-то 3 жевелки на брата!, — ошарашенно вторил ему Март.
— Девушка, а комплексный обед у вас имеется?, — спросила у официантки Ворона.
Она как-то посмурела:
— Да, имеется. Но он только для жителей станции.
— А разве мы, как клиенты Мосторга, не имеем прав на такое же питание?
Девушка оглянулась на старшего официанта, который стоял за стойкой бара и прислушивался к нашему разговору. Перехватив мой взгляд, он долго играл со мной в гляделки. Затем, подозвал к себе официантку что-то ей шепнул. Та фыркнула, подняла со стойки другое меню и снова подошла к нам:
— Комплексный обед у нас уже холодный, но для КЛИЕНТОВ каравана мы его подогреем.
В итоге, обед из тарелки борща, макаронов по-флотски и прозрачного компота из сухофруктов обошёлся нам в 20 жевелок на всех пятерых. Тоже неслабо, но, судя по довольной физиономии Вороны, очень даже приемлемо.
Запихнув в себя остатки довольно позднего “комплексного обеда” в ужин, пошли всей группой шляться по станции.
Для начала, попытались пройти на переход до Краснопресненской. Увы, стоило только подойти к нему, как упёрлись в ворота и пару недобрых взглядов людей в черной форме с золотыми полосами на рукавах и штанинах. Поправив бескозырку с надписью “Патруль”, старший из них обратился к Вороне:
— Ну и куда вы собрались?
— Вот, гуляем…
— Гуляйте в другом направлении.
Пожав плечами, последовали совету. Шлявшийся недалеко от нас Кержак (очевидно, присматривавший за нами), прокомментировал это так:
— Там уже территория Пиковой Масти. Завтра мы с сержантом вас сопроводим на поезд, а пока что — доступа туда нет.
Ну, нет так нет. На правую платформу нас тоже не пустили — мол, по ней иногда поезда проходят. А вот по левой разрешили гулять, сколько угодно. Собственно говоря, “сколько угодно” оказалось двести метров по направлению к станции “Улица 1905-го года”, где была настоящая крепость, выстроенная из металлического каркаса и деталей старых вагонов. За ней — те самые ворота, через которые пару часов назад мы и вошли на станцию. В направлении Пушкинской - десятки жилых вагонов, несколько переходов в служебный тоннель... И пара перекрытых наглухо решётками боковых ответвлений. В служебном тоннеле оказались санузел, пищеблок, столовая и какие-то кабинеты администрации станции. А за решётку нас погулять опять же не пустили.