— Здесь, в Мосторге, многое не так, как у вас в Княжествах, — покачал головой наёмник, — В Метро у многих нет постоянного куска хлеба, на иных станциях люди до сих пор на рельсах спят, в холоде и грязи. А колодные рабы живут хоть и тесно, но в тепле и какую-никакую еду каждый день получают.
И мы увидели такие станции очень скоро.
На Добрынинской мы перешли на другую линию. И вот там, на Серпуховской, сразу за постом Патруля... Десятки живых тел под ногами в темном переходе, некоторые спали прямо на полу. В паре ниш горели неизменные газовые фонари, и там у жителей были даже какие-то матрасы и мебель, а сами их “комнаты” отделялись от коридора лишь только ширмами и занавесками.
— Смотрите, чтобы карманы не подрезали, — предупредил Кержак, выкрутив ухо особо наглому пацанёнку, который тут же вырвался и исчез в полутьме.
Станция была плохо освещена, на весь зал работало всего пару светильников и я достал свой механический фонарик, чтобы не свернуть себе шею. Под ногами часто попадалась наледь. Было довольно холодно, и скоро стало ясно, почему.
— Пару лет назад провал произошёл, тоннель обвалился, — сержант показал пальцем на решётчатое сооружение в соседнем тоннеле, — Чтобы Муть вовнутрь не пускать, поставили защиту из сетей, в которые вставили Зёрна Силы.
За решёткой, из провала, явственно пробивался дневной свет. А языки зеленоватого тумана бессильно кружились у нескольких десятков ярких искорок. Зёрна медленно поглощали робкие языки зелёного тумана, которые то и дело пытались прорваться в полутьму метро. Между решёткой и станцией стоял ещё один пост Патруля, и молодая девушка-патрульная с татуировкой Треф на щеке лениво отгоняла зевак от этой самой решётки:
— Осторожнее, может молнией ударить! За черту не переходить!
Мы погрузились в ожидающий нас состав, который ничем не отличался от предыдущего. Двери закрылись и мы поехали дальше, в темноту и холод. Останавливаясь на всех перронах и станциях по очереди. И все они были очень похожими на холодную Серпуховскую.
***
— Станция “Нижний город”. Поезд дальше не идёт. Просьба не забывать личные вещи и животных в вагонах.
Мы вышли на узкий перрон. Зал станции здесь был полностью занят под многочисленные ларьки и магазины, за рядом которых угадывались десятки знакомых уже деревянных ящиков - мини-складов. Откуда-то из полутьмы ржали лошади, закрытые в клетках. На противоположных же путях снова оказались жилые вагоны.
Дальше наш путь лежал наверх, по широкой лестнице с белыми ступенями. Навстречу солнцу. Лучи которого внезапно, ярко, ударили в отвыкшие глаза.
Вокруг царствовал полдень. На совершенно оттаявших улицах суетились сотни людей. Прямо перед нами развернулся некогда широкий московский бульвар, теперь использовавшийся под разноцветный, тысячеголосый базар. В весенний воздух поднимались десятки дымков от крыш соседних домов-многоэтажек, везде пестрели рекламные вывески, а в небе над головой кружили птицы.
Кержак присвистнул, обернулся к нам и шутливо поклонился:
— Маршрут закончен. Добро пожаловать в Крысятник!
В эту секунду Фыр спрыгнул с моего рукава и прыжками, из стороны в сторону, лавируя между ногами людей и конечностями животных, проскакал к ближайшему дому и исчез среди многочисленных мусорных куч. Я только вздохнул:
— Ну вот, опять сбежал по своим мышиным делам!
Прямо перед выходом из метро возвышался памятник. Огромный крыс, вставший на задние лапы. Окрашенный серебристой краской, он царствовал над окружающей толпой.
— Это что?, — вполголоса спросил Крюк.
— О! Это символ нашего города. Когда сюда пришла Колода, здесь было очень много крыс. Организовали большую охоту, заказали специальные ловчие артефакты. Крыс было столько, что пришлось телегами вывозить их на поля и закапывать целый месяц, — Кержак показал за спину, и мы увидели закрытые ворота, ведущие в огромные стеклянные теплицы, — Воняло жутко. Зато уже в первые годы Сады дали огромный урожай. Потом возвели над ними укрытия, и вот теперь Крысятник выращивает даже апельсины!
“Здесь закопана последняя пойманная при основании города крыса. 1 июня 26 года Я.Э.”
Крыс с немым укором смотрел на снующих у его ног людей.
Глава 12. Дом Орла
По сообщениям наших верных братьев —жрецов Тотема Орла — Великое Княжество Орловское постоянно испытывает затруднения с наследованием престола. Хотя у Великого Князя Василия много бастардов, княжич Родион Васильевич, законный сын-наследник, не обладает достаточной Силой, чтобы освоить главное умение своего отца — Кровавую Печать. На сегодняшний день, таким образом, только Медведи всё ещё обладают непрерывной династической линией Великих Князей, достаточно сильных для скрепления вассалитета. По мнению Видящих, для сохранения статуса Великих Князей, Орловским потребуется уже в следующем поколении найти решение этой проблемы, иначе соблюдение вассальных клятв станет невозможным, и возникнет прямая угроза балансу сил, который с таким трудом был установлен Патриархом всего лишь несколько лет назад.