— Я не даю вашей заразе распространиться! — закричал Войтов, из последних сил сдавив дочь. Слёзы текли по его щекам, но самое страшное — он не мог понять, из-за чего. На секунду Алексей замер. Олеся практически перестала сопротивляться, повиснув на руке отца как тряпичная кукла, и только судорожные вздохи выдавали признаки её жизни.
— Может быть, я и обречён, но вы останетесь здесь, со мной!
В этот момент Войтов выхватил из-за спины маленький шприц. Конечно, у него не было припасено ничего, но только это был его мир, и законы, царившие здесь, были подвластны ему тоже. Эта игра, в которую можно играть вдвоём... Он вогнал шприц в шею Олеси с криком злобы и отчаяния. Ему снова пришлось пережить её смерть, в этот раз убив собственноручно. Алексей впрыснул яд в тело девочки, почувствовав, как она вздрогнула в последний раз и затихла навсегда.
Они стояли друг против друга, разделённые крохотным столом. Тело Олеси сползло по руке Войтова на землю. Тяжело дыша, он откинул пустой шприц в сторону.
— Что ты наделал?!
Глаза Мелиссы наполнились болью и злобой. Он вдруг увидел в ней самого себя, несчастного и озлобленного человека, именно человека! Они оба потеряли самое ценное в своей жизни — потомство.
— Ты не сможешь прожить здесь слишком долго, — прошипел Алексей, стряхивая с руки капли крови и отрывая лоскуты кожи, оставленные подобием его дочери.
Войтов сделал угрожающий шаг вперёд. Его нога врезалась в камень стола, который начал крошиться. Конечно, ведь всё это было ненастоящее... Алексей недобро ухмыльнулся. Он содрал порванные рукава рубашки.
— Ты не посмеешь! — голос Мелиссы дрогнул, она не успела даже отвернуться.
Мощным ударом, шагнув вперёд, Войтов буквально разрубил каменный стол и свою половину скамейки напополам. Шахматная доска треснула. Фигуры посыпались на пол, разлетаясь на куски. Разрывая всё это как картонную декорацию к дешёвому фильму, Алексей прорубал себе дорогу к врагу, чьё лицо маячило у него перед глазами среди взметнувшихся в воздух обломков и пыли. Он вытянул руку, метя в шею Мелиссы, но та неожиданно увернулась, уйдя вбок.
Страшный удар сотряс грудь Алексея. Он остановился, опустив глаза. Её пальцы, вытянувшиеся в некое подобие отростков-корней, вошли в его грудь, как раскалённый нож в масло. Войтов поднял смертельно весёлый взгляд на своего убийцу и лукаво улыбнулся.
— И это всё, что ты умеешь? — кровь брызнула из его рта.
Алексею хватило доли секунды, чтобы выхватить второй несуществующий шприц из-за спины. Мелисса слишком поздно поняла, что произойдёт дальше, она не успела убрать пальцы. Тонкая сталь вонзилась в её отростки, и, корчась от боли, Войтов ввёл в них яд. Женщина закричала, пальцы её встали на место, но было уже поздно.
Алексей упал на колени, но не перестал улыбаться. Он видел, как рябь проходит по телу Мелиссы, окрашивая её в темно-зелёный цвет; она попятилась назад. Перед самой смертью Алексея вдруг осенило: "Растение, она же растение..."
Войтов рухнул на бок. Его улыбка застыла на мертвенно-бледных губах, чуть алых от крови. Мелисса умерла через несколько минут, покрывшись толстой роговицей, очень похожей на кору дерева.
Их обоих не стало.
24 часа спустя:
— Здесь! — закричал солдат в защитном комбинезоне, первым открывший дверь в складское помещение и первым увидевший тела людей, осветив их светом фонарика. — Все сюда, они здесь!
Через секунду в дверях появился майор Молохов. Он остановился и приказал жестом сделать отряду то же самое.
— Биологов! Проверить зону на наличие спор!
Майор сделал шаг назад, попав под луч мощного прожектора, бьющего с вертолета над головой. Он пропустил вперёд команду биологической защиты. Глаза Молохова за непроницаемой маской защитного костюма сурово смотрели во чрево открытой двери, вслед зашедшим на склад людям. Автомат в его руке вздрогнул и нацелился в проём, готовясь к любой неожиданности, но передатчик в ухе вдруг резко зашипел сухим докладом:
— Спор не обнаружено, воздух чистый!
Майор опустил оружие и вошёл внутрь хранилища.
Иней хрустел под армейским ботинком Молохова. Он молчаливо обошёл первое тело, осветив фонариком мужчину, чьё лицо сморщилось от холода. Он был мёртв, голова раздута. Вслед за командиром, одним за другим, в помещение заходили бойцы отряда, водя стволами автоматов по сторонам. Они искали потенциальную угрозу, которой, впрочем, уже не существовало.
Майор обошёл второе тело. Женщина лет тридцати пяти. Мороз хорошо сохранил её кожу, и если бы не неестественно раздутая голова, её вполне можно было посчитать живой. Молохов не задерживался. Он шёл дальше, мимо следующих трупов, ещё и ещё. Всего девять, на такой маленькой территории, разбросанные как попало.