Тень короля отлетела в сторону, чтобы не смущать королеву.
Альба подозвала к себе Терру:
— Наклонись ко мне дорогая. Мне нужно тебе сказать что-то очень важное для тебя.
Терра удивилась, но склонилась к матери.
— После похорон открой тайник за любимой картиной отца. Там его подарок для тебя. Но помни, никто кроме тебя и Диметриуса не сможет его открыть, — прошептала Альба и уже громче добавила, — А теперь позови сюда Альстмер, Торнара, королевского секретаря, духовного наставника, мою статс-даму и парочку членов палаты лордов, кого рядом отыщешь. Я уверена, они должны быть сейчас в гостиной. Секретарю предай пусть возьмет бланк для завещания и магическое перо — простым я сейчас не распишусь. И не смотри так на меня испугано, — добавила королева почти повелительным голосом, — У меня нет ни времени, ни сил тебе что-то объяснять и спорить. Расценивай это как последние приказы королевы.
Терра ничего не оставалось как укротить набегающие слезы и, сделав реверанс, поспешить выполнять распоряжение.
Почти все, кого хотела видеть Альба, и правда толкались в её гостиной в ожидании хороших или дурных вестей. Поэтому через пять минут спальня королевы наполнилась людьми. Не было только Торнара, которого до сих пор никто не мог найти.
— Господа, — тихим, но уверенным голосом начала свою речь Альба, — Я позвала вас сюда, чтобы в вашем присутствии написать завещание.
Мужчины попытались успокаивать Альбу, утверждая, что она сможет еще выпить вина на свадьбе своих внуков, но Альба была непреклонна.
—Я не знаю, что случится через час. Неожиданная смерть короля Эфензора напомнила мне о непредсказуемости нашей жизни. Поэтому я хочу написать завещание при свидетелях, что потом никто, никогда не смел его оспорить.
Присутствующие молча поклонились в знак понимания и повиновение.
— Итак, — королева с трудом вдохнула воздух, сердце опять стало болеть все сильнее, — Как правопреемник трона моего умершего мужа короля Эфензора, я подтверждаю все его решения, договора и подписи, которые он сделал до последней минуты своей жизни. Моему сыну Торнару я завещаю всю недвижимость и личные денежные сбережения короля Эфензора, которыми после смерти мужа я имею право распоряжаться.
Альба опять сделала паузу, давая передышку себе и возможность записать сказанное секретарю.
— Все это он получит, если не нарушит условий написанных ниже. В противном случае, все его наследство будет разделено между его сестрами, — легкий шумок удивление пробежал по спальне, но королева продолжала, — Мою движимую и недвижимую собственность, драгоценности и личные денежные сбережения я разделяю между дочерьми с условием, что Наскальный замок, где я впервые взяла на руки Терру, со всеми его землями будет принадлежать младшей дочери. Я также завещаю Терре Свадебный Набор драгоценностей и мой Набор Помолвки из «слезы дракона».
Альба опять сделала паузу, чтобы переждать приступ боли.
— Леди Айрен я оставляю на память ювелирный набор с моранскими камнями.
Статс-дама склонилась в глубоком реверансе:
—Ваше величество, это слишком щедрый дар…
— Оставьте скромность леди Айрен, — перебила её Альба, — Вы были рядом со мной больше тридцати лет. Настоящая верная дружба стоит больше, чем две горсти мелких блестящих зеленых камешков. Тем более что они Вам очень к лицу… Но продолжим далее. Придворному магу Диметриусу, как и леди Айрен, мой душеприказчик положит по тысячи золотых «бутонов» на личные счета в межгосударственном банке измерения Нату-Алла, для рентового использования.
«Весьма мудро! — тихо прошумели свидетели составления завещания, — На эту сумму можно спокойно прожить, пусть не шикуя, но и не голодая всю жизнь в любой стране нашего измерения»
— Теперь условия получения моими детьми наследства, — продолжила Альба, — Мои дети должны гарантировать, что леди Айрен и мастер Диметриус останутся служить во дворце на своих местах столько времени, сколько пожелают. Все возможные претензии к ним будут рассматриваться судом Палаты Лордов с участием гильдии магов и представителей храма «Светлых Небес». При невыполнении этого условия виновный лишается наследства в пользу других наследников, — королева застонала от приступа боли, и когда боль отступила, завершила диктовку, — Завещание диктовано мной в здравом уме и твёрдой памяти, что могут засвидетельствовать господа…. Моё имя и подпись.
Альба устало прикрыла глаза. Казалось, простая короткая диктовка отняла у неё массу сил.