Торнар вошёл в будуар Терры как в свою комнату. Вышвырнул из кресла маленькую собачку Терры, послал вон фрейлину. Маленькая псина, непривыкшая, что её швыряют как грязную тряпку, с визгом бросилась к ногам принцессы, а фрейлина испугано ждала, что ей прикажет Терра.
Принцесса взяла на руки дрожащую собаку, кивнула фрейлине, позволяя удалиться, и только тогда, стараясь скрыть страх и раздражение, начала разговор с братом.
— Ну и что тебе тут нужно, Торнар? Захотелось попугать прислугу и по издеваться над собакой? Тебе это вполне удалось. Что дальше?
Торнар не обращая внимания на шпильки сестры, с любопытством осматривал изящный, но без налета гламура, будуар Терры. Разные оттенки пурпурного цвета гармонично сочетались с молочным и бежевым. Обилие мягкой мебели, от большого углового дивана до полдюжины маленьких пуфиков и тройки изящных глубоких кресел. Бюро светлого дерева, круглые, и прямоугольные столики, разного рода и размера шкафчики, небольшие зеркала, настенные миниатюры и умелое вкрапление комнатных растений делали довольно просторный будуар весьма уютным уголком.
— А здесь миленько, — игнорируя вопросы сестры, оценил обстановку Торнар, — Жаль, наверное, будет через месяц отсюда уезжать…
— Ну не через месяц, а через полгода, — поправила брата Терра, — Свадьба с Эрамисом не может состояться раньше, чем закончится траур.
— А кто тебе сказал, что ты освободишь эти комнаты только после свадьбы? Через две недели будет моя коронация. Страна не может жить без монарха целых полгода.
— И какое отношение имеют мои комнаты к твоей коронации? — удивилась Терра.
Торнар по-хозяйски плюхнулся в кресло у камина из мрамора цвета слоновой кости.
— Очень даже имеет отношение, дорогуша, — ядовито улыбнулся принц, — Я не намерен терпеть дармоедов во дворце. А поскольку ты больше не ходишь на заседания совета, не имеешь никакой придворной должности, тебе здесь нечего делать. Тем более что ты не являешься особой королевской крови. Поэтому я даю тебе месяц на увольнение слуг, вступление в наследство и так далее… А через месяц — пошла вон из дворца!
Терра прошлась по комнате, поглаживая мягкую шерстку собачки. Движение и тепло маленького друга успокаивали и добавляли уверенности в себе. Голос девушки был холоден и решителен:
— Хорошо, Торнар, я уеду из дворца, как только ты выплатишь мою сумму денег и оформишь всю причитающуюся мне недвижимость и земли. А также дашь письменное разрешение на брак с Эрамисом. А пока, будь любезен покинуть мои комнаты.
Высказав все это, принцесса подошла к окну, всем видом показывая, что аудиенция окончена.
Торнар на мгновение опешил, но осмыслив услышанное, не на шутку разозлился. Он вскочил с кресла и вплотную подошёл к Терре.
— Послушай ты, дрянь подзаборная, благодари Небеса, что тебя все эти годы воспитывали и кормили в приличной семье. Твоя потаскуха мать, небось, до сих пор в рыбьей требухе копается и радуется, что дура королева её от лишнего рта освободила, — прошипел он как змея у её уха.
Терре понадобилось секунды, чтобы поставить собаку на подоконник и с разворотом, как её учили на занятиях по самообороне, влепить Торнару сначала пощечину, а потом быстро добавить удар в солнечное сплетение.
Принц не ожидавший нападения отступил, и, зацепившись за неудачно подвернувшийся под ноги пуф, грохнулся на пол, хорошенько стукнувшись головой об угол столика. От удара Торнар потерял на несколько секунд ориентацию, а когда голова снова стала соображать, увидел над собой Терру со стилетом, прижатым к его горлу.
— А теперь, благородный господин, послушай, что тебе скажет дрянь подзаборная, — в голосе девушки было не меньше яда, чем минуту назад у Торнара, — Если ты еще раз позволишь себе говорить о королеве Альбе или о моей матери, кем бы она ни была, подобные гадости, я вырежу твой поганый язык. И мне наплевать, если меня пошлют после этого на каторгу! Ты меня понял, крысёнышь?!
Торнар хотел было звать на помощь или самостоятельно скрутить Терру, но вдруг понял, что её взгляд очень похож на взгляд графа Альфора. Из мягких и слегка грустных, глаза девушки стали такими же гипнотизирующими, блокирующими любое желание сопротивляться или бежать— только рабское подчинение разрешал этот взгляд. Разве что холода в её взгляде было меньше…