Но Эрамис не поддался на эту уловку. Он успел рассмотреть бумажки, которыми размахивал Торнар, и теперь припомнил их содержание.
— Вы ошибаетесь принц, — почти спокойно ответил он, — эти записки могут свидетельствовать только о наших с Альстмер отношениях. Никаких указаний на то, что мы готовим переворот, в них нет.
Торнар почувствовал, как выстроенная Альфором стройная схема шантажа начинает трещать по швам. И пока жертвы не пришли в себя окончательно, нужно было выложить последний козырь.
— Значит Вы, Эрамис, не отрицаете, что поддерживаете любовные отношения с моей сестрой?
— Нет, не отрицаю.
— И когда же Вы намерены официально просить руку моей сестры? — съязвил Торнар.
— Как только получу свободу передвижения, — в тон ему ответил Эрамис.
— А как же помолвка с леди Террой?
Принц Анзории насторожился, пытаясь уловить в глазах противника подсказку. У Эрамиса уже давно было подозрение, что Торнара не интересует, выполнит ли он договор помолвки или нет. Наконец он решился:
— Насколько я знаю, леди Терра сейчас обвиняется в растрате государственных денег. А я не могу жениться на женщине с такой репутацией.
— А репутация Альстмер Вас устраивает? — хитро прищурился Торнар.
— Репутация принцессы Альстмер в обществе сейчас безупречна. А причины ареста леди Терры уже известны за пределами Флорении. И мне сложно будет объяснить моим родителям, почему я в жены беру воровку.
— Отлично! Тогда Вам нужно прочесть вот это письмо и дать на него ответ.
Анзорский гость с таким кислым выражением лица читал письмо от бывшей невесты, что Торнар не сомневался —Эрамис сообщит Терре о разрыве помолвки и не станет помогать ей с защитой. Ведь если известно об аресте потенциальной королевы, то и о том, что документ, дающий ей право на трон, не найден, тоже знают все. А значит Анзории незачем поддерживать опальную принцессу.
— Могу я поговорить с леди Альстмер? — холодно спросил Эрамис, передав Торнару ответ на письмо Терры.
— Безусловно! Но не долго, и в моём присутствии, — позволил тот.
Делая вид, что помогает сестре подняться с кресла, Торнар прошептал ей на ухо:
— Если проболтаешься об отречении, твоя свадьба с Эрамисом пойдет коту под хвост… И придется выбирать из двух других вариантов.
Через час Торнар выходил из апартаментов Альстмер полностью довольный результатом «засады на жениха».
— Пора отменять этот дурацкий закон «Трёх писем». Или оставлять право на одно письмо, но со строго установленным текстом: кто, в какой тюрьме и за что…— ворчал он устало.
— Для этого нужна только малость — стать королем, — съязвил Альфор.
***
Зале Суда, который находился в одном из помещений Палаты Лордов, имел форму полуамфитеатра. Зрительские ряды отделяли от участников процесса невысокие перила из черного дерева. Обвиняемая сидела перед тремя судьями на металлическом стуле с подлокотниками, за которые, при необходимости, её можно было приковать наручниками. Эльф, её адвокат, сидящий рядом на более мягком стуле, пересматривал какие-то бумаги, лежащие на небольшом столике у его кресла. Слева от обвиняемой находились стулья обвинителей в лице принца Торнара и старичка в очках, одетого в форменную одежду законника Флорении — темно-синего длинного сюртука, застегнутого до самого горла и треугольную шляпу со знаком гильдии Закона — меча и щита с изображением весов. На фоне обвинителя защитник-эльф смотрелся подозрительно молодо. Впрочем, зрителей это не волновало. Все знали, что внешность эльфов весьма обманчива, так как стареют они намного медленнее людей и живут в разы дольше.
Были заняты все сто мест, что отводились для желающих наблюдать за процессом. В основном их раздали сторонникам Торнара. Он постарался не допускать на суд Терры тех, кто поддерживал опальную принцессу. Но запретить прийти сюда нескольким старшинам гильдий и представителям дипломатических миссий дружественных стран, принц был не в силах. И теперь эта «неконтролируемая» часть зрителей гудела как встревоженный улей, возмущенная ходом разбирательства. Напряжение нарастало с каждым новым свидетелем обвинения. Вялые вопросы, а то и полное бездействие защитника Терры в любую минуту могло перерасти в маленькое восстание прямо в зале суда. Главный судья, которого накануне сам Альфор «простимулировал» для «…правильного решения…» более чем внушительной суммой золотишком и такой же внушительным показом иллюзии наказания, если решение будет «не правильным», явно нервничал, поминутно вытирая кружевным платочком то полное лицо, то внушительную по толщине шею…. Наконец судья не выдержал: