Высказавшись, Фэн Сяньцзян опустился за стол и принялся беспокойно барабанить пальцами по деревянной поверхности, наблюдая за главой. Тот по обыкновению занялся уборкой после чаепития и с невозмутимым видом составлял пиалы на поднос. После того, как посланец ушёл, забрав с собой гнетущее напряжение переговоров, всё возвращалось на свои места и казалось таким привычным…
…Они оба происходили из достойных, но не самых высокородных семей и, даже обретя более высокий статус, так и не научились перекладывать все домашние хлопоты на прислугу. Быть может, для молодых господ было несколько несолидно заниматься уборкой, работать в саду и чистить конюшни, но сейчас это помогало сохранить время и силы других обитателей Байхэюаня. Его восстановление требовало сплочённой работы, а потому младшие старались помогать старшим, старшие поддерживали младших, и до сих пор жизнь клана Ши протекала достаточно мирно. Неудивительно, что вскоре нагрянули неприятности — слишком уж безоблачными оказались первые дни в Фэнхуане, чтобы так продолжалось и дальше.
— А разве я этого хочу? Или кто-то из учеников? — после долгого молчания ответил Ши Юаньчжун. — Будь добр, прекрати стучать по столу.
Пусть внешне глава Ши казался спокойным, в действительности он едва сдерживал негодование, а после слов Фэн Сяньцзяна — прямолинейных и немного наивных, но всё же справедливых — буря в его душе лишь усилилась. В то время как старший ученик постепенно успокаивался, Ши Юаньчжун не находил себе места от тревоги.
В очередной раз переставив поднос с места на место, он со вздохом спросил:
— Хочешь, я попрошу заварить свежий чай? А-Цзи[3] обещала принести второй чайник, когда мы закончим беседовать с гостем, но что-то она задерживается.
С губ Фэн Сяньцзяна сорвался невесёлый смешок:
— Мне бы чего-нибудь покрепче сейчас.
— Только рисовое вино[4], — улыбнулся Ши Юаньчжун. — Если, конечно, ты будешь его пить.
— Юань-гэ, ты бы ещё соевый соус предложил. Ни за что не поверю, что у нас закончилось нормальное вино, — скривился в ответ Фэн Сяньцзян, на что глава Ши лишь пожал плечами и философски заметил:
— Кажется, ты выпил его ещё на прошлой неделе. Потому что во всём клане никто, кроме молодого господина по фамилии Фэн, не испытывает такой искренней привязанности к крепким напиткам.
Старательно делая вид, что не расслышал конец фразы, «молодой господин по фамилии Фэн» ухватился за последнюю возможность раздобыть себе вина и с надеждой спросил:
— Может, у тебя осталось?
— Ни одного кувшина.
— А если…
— Не «если».
— Вдруг где-то ещё…
— Нет.
— Но…
— Ни одного кувшина, — отрезал Ши Юаньчжун. — Сам ведь знаешь, что я пью редко, а потому запасов вина у себя не держу.
— И зря, — разочарованно проворчал Фэн Сяньцзян. — Пил бы чаще — был бы веселее.
На это глава Ши лишь отмахнулся — мол, «не суди по себе», а его собеседник фыркнул и театрально закатил глаза. Похоже, в этот раз и правда придётся обойтись чаем.
Шуточные препирательства немного отвлекли от мрачных мыслей, но вопрос с кланом Тан по-прежнему, словно назойливое насекомое, не давал покоя. Бесконечно откладывать его — до тех пор, пока соседи сами не напомнят о себе — было бы плохой идеей, но и сходу решить, как избежать гнева могущественного клана, не навредив своему, казалось чем-то утопическим.
— Я тут поразмыслил… — задумчиво произнёс Ши Юаньчжун, незаметно для себя начиная постукивать по столу пальцами, — а что, если наш отказ всё же был ошибкой?.. Сейчас мы и правда не можем обеспечить Ханьшоу людьми или ценностями, но слухи разлетаются быстро, и я не думаю, что посылая своего человека, Тан Сюаньлин надеялся обнаружить здесь богатый и процветающий клан. Что же, всё-таки, у него на уме?..
Фэн Сяньцзян пару мгновений наблюдал, как пальцы Ши Юаньчжуна выстукивают беспокойный ритм, и, не удержавшись, с ехидной улыбкой перехватил его руку, повторяя недавнее замечание:
— Будь добр, прекрати стучать по столу. Тебе же прямо сказали, что Тан Сюаньлин исправляет промахи своего отца и возвращает потерянное.
— Манеры, господин Фэн! Где ваше уважение к старшим по возрасту?
— По правде говоря, не настолько ты старше. Мы почти ровесники, и это значит, что…
— …слишком много я тебе позволяю, — хмуро перебил Ши Юаньчжун, напрасно пытаясь высвободить руку. — А ну отпусти…
Крепкая ладонь Фэн Сяньцзяна нехотя разжалась, а лицо его тут же поскучнело:
— Ох, не будь занудой, Юань-гэ. Разве так уж много ты мне позволяешь?