На это Ши Юаньчжун иронично заметил:
— А разве ты спрашиваешь? Если бы не годы, которые мы провели бок о бок, я бы проявлял гораздо меньше снисхождения к твоим вольностям.
— Если бы не годы, которые мы провели бок о бок — ты бы даже и не подумал приглашать в Байхэюань такого человека, как я, — подхватил Фэн Сяньцзян. — И правильно бы сделал. Но поверь: даже если мои манеры и поведение небезупречны, я не произнесу ни одного слова, которое бы очернило тебя, и никогда не направлю меч в твою сторону.
— Вот же хитрый лис… — еле слышно пробормотал Ши Юаньчжун, чувствуя, что больше не может сердиться на этого подхалима. — Сыпешь красивыми речами и клятвами, а между тем до сих пор не решено, как нам быть с предложением клана Тан. Чего, в конце концов, он хочет?
— Тут всё просто: ему нужны земли и подданные. Незачем зря ломать голову, если ответ — вот он, прямо под носом.
— Но подумай сам: людей у нас мало, а Байхэюань невелик и весьма запущен. Стоит ли так утруждаться ради десятка человек и клочка земли, у которого до недавних пор даже не было имени?
— Обычно для знакомств и переговоров кланы посылают целые делегации, — беспечно отозвался Фэн Сяньцзян, пожимая плечами. — А на этот раз в Ханьшоу решили, что для торжественного приёма хватит и одного человека. Нас считают мелкими сошками, с которыми можно разобраться без лишних церемоний — вот и всё.
Ситуация складывалась и вправду неприглядная.
Долгое время они молчали, погружённые в свои мысли — до тех пор, пока заскучавший Фэн Сяньцзян не нарушил тишину:
— Знаешь, может ты прав, и клан Тан действительно преследует какие-то непонятные нам цели... К слову, что вообще мы знаем о нём, помимо рассказанного Тан Чжао?
Ши Юаньчжун тут же принялся бойко перечислять:
— Клан Тан укрепился в Ханьшоу больше сотни лет назад и быстро распространил своё влияние на весь север и северо-запад провинции. Среди крупных кланов у него не так много союзников, зато с лихвой хватает других последователей, так что шансов у нас практически никаких.
— Вот и сидел бы дальше на своём севере, — проворчал Фэн Сяньцзян. — Неужели Тан Сюаньлин боится, что мы приберём к рукам весь Фэнхуан, раз так настойчиво предлагает перейти под его покровительство? Или он надеется найти какие-нибудь редкие артефакты в этом захолустье?
— Не думаю, что заклинатели из Ханьшоу позарятся на охранные амулеты[5] и духовное оружие[6], — возразил Ши Юаньчжун. — Из всего, что у нас есть, настоящий интерес может вызвать разве только твой ключ… Правда, если кто-то посягнёт на него, то пожалеет о том, что вообще приблизился к тебе.
Фэн Сяньцзян неопределённо покачал головой и коснулся ворота верхних одежд, под которым скрывался небольшой бронзовый ключ:
— Возможно. Цена за ту вылазку оказалась слишком высокой, чтобы я вот так просто отдал его.
— Лучше бы отдал, — вырвалось у главы клана. В комнате повисла неловкая тишина.
***
— О чём ты говоришь? — с искренним недоумением спросил Фэн Сяньцзян. Ответа не последовало.
— Юань-гэ, скажи мне, что это значит? Неужели ты так испугался клана Тан, что после пары невнятных угроз готов раздавать ему подобные вещи?
Ши Юаньчжун молча отвёл взгляд. Даже упрёк в недостатке храбрости задевал его не так сильно, как возвращение к событиям пятилетней давности. В отличие от шуток и колкостей Фэн Сяньцзяна, уже ставших частью повседневной жизни, тема прошлых лет до сих пор отзывалась болезненным чувством вины. Обычно Ши Юаньчжун старался избегать её, однако сейчас представилась возможность высказать всё, что до сих пор тяготило душу. Помедлив, он со вздохом произнёс:
— Не думал, что покажусь трусом в твоих глазах. Но раз уж мы вспомнили об этом — прошу, выслушай меня внимательно.
Получив нетерпеливый кивок в качестве согласия, Ши Юаньчжун заговорил быстро и серьёзно:
— Сюйчжи[7], ты ведь помнишь, откуда взялся этот ключ, верно? Я изначально не одобрял твою затею, но мы запечатали[8] его и ты пообещал, что всё будет в порядке. Вот только я до сих пор страшусь прошлого. Рано или поздно оно даст о себе знать, и неизвестно, как это повлияет на тебя. Постоянно носить источник такой энергии опасно даже для опытного заклинателя, а с твоей уязвимостью после... Прости…я знаю, почему всё сложилось именно так...
Фэн Сяньцзян сидел тихо, ни разу не возразив в ответ, и с каждым словом его взгляд становился всё теплее. Выслушав собеседника до конца, он подошёл и мягко положил руку на его плечо:
— Так вот в чём дело. Ты напрасно тревожишься, Юань-гэ. Минуло уже несколько лет, а я, как видишь, в полном порядке. Сейчас у нас много других забот, так что нет нужды вспоминать то, что было тысячу осеней назад[9].