По лесу прокатился рокот непонятного происхождения. Он несколько раз отразился от холмов и особенно толстых дубов, после чего, вспугнув стаю ворон, затих где-то вдали.
Рядом что-то громко проурчало. Решив, что это — дикая рысь, Гррыхаах перевернулся на живот, достал свою секиру, затем перекатился на спину, готовясь отразить атаку так не вовремя пришедшей сюда дикой кошки. Кошка и так прождала достаточно, пока орк проделывал манипуляции с выниманием топора в положении "лежа из-за похмелья", и, видимо, ей это все так наскучило, что она ушла.
Орк было так и подумал, но урчание раздалось снова. Оно рокотом проехалось по ушам несчастного не опохмелившегося орка, в следствии чего последний опять тихонько застонал.
В лесу послышался топот множества копыт — видимо все жившие в округе кабаны и олени ретировались, чтобы не быть пойманным новым, неизведанным доселе хищником.
Увы! Множественный топот отнюдь не улучшил положение Гррыхааха. Мысленно поклявшись перебить все, что имеет копыта в радиусе двадцати миль, орк начал обдумывать причину непонятного урчания. Оно, не заставив себя долго ждать, вновь повторилось.
Наконец орк понял, что жутко хочет есть.
Жутко — это еще слабо сказано...
КОШМАРНО!!!
Гррыхаах попытался на взгляд определить, где тут может быть приготовленная еда... вода... и самогонка!
К сожалению, ни с первым, ни с третьим пунктом обеденного меню орку разобраться не удалось, зато он явственно услышал тихое журчание. Рассудив, что журчать могут либо дракон, который поможет избавиться от мучений, либо речка, у которой функции, в общем, схожи, орк пополз по направлению к звуку...
Орк все полз и полз. Любой партизан— человек позавидовал бы его способности так шуметь во время ползания по подлеску. Но Гррыхааху было наплевать — он полз к журчащему объекту. Искомый, впрочем, судя по звукам, не только не приближал, но чуть ли и не удалялся. Наконец, когда терпение орка с похмельным синдромом было на пределе (т.е. — окрестные птицы начали падать от звуковой волны, источаемой "тихим и мужественным" рыком орка), Гррыхаах увидел... ЕГО!
Орк сразу понял, что ОН — не просто так тут лежит. О да!!! ОН лежит тут для его, Гррыхааха, удовлетворения.
ОН оказался небольшим, но вместительным рюкзачком, почти доверху набитый всяким съестным. Ну... в смысле — был доверху набит, так как орк сразу же начал избавляться от "ненужного" груза. Более того — в рюкзаке нашлась литровая фляга с чистой, холодной водой! Литр — это, конечно, не очень много... Но, как говорится — на безпивье и вода — самогон!
В итоге в сумочке остались: бинты белые, марлевые, несъедобные — много метров. Лепешки гадкие, сухие "а-ля Терра" — шесть штук. Гадость коричневая, плохо пахнущая — одна банка. Вода чистая, вкусная, прозрачная — двадцать пять мл. Штуковина маленькая, непонятная, несъедобная — одна штука.
Орк удовлетворенно откинулся на траву...
За этим занятием его и застал Хан.
— Ыыы... — с удовольствием заявил Гррыхаах на немой вопрос этого странного человека, смотревшего с некоторой растерянностью то на орка, то на сумку — бывшую провизионную базу отряда.
— Эээ... — с некоторой растерянностью отозвался его собеседник.
Разговор в таком духе продолжался несколько минут...
Несмотря на то, что Гррыхаах заметил Терру по густому запаху лошадиного навоза, который тут же расплылся по всей поляне, странному человеку он этого не сказал — тот сошел с ума, и эта непонятная новость могла добить его рассудок окончательно. Мало того, что он первые десять минут объяснялся малопонятными буквами в ответ на его, Гррыхааха, вполне осмысленную речь, так он теперь еще что-то яростно объяснял орку, сбиваясь то и дело на незнакомый орку жаргон.
Все, что смог выудить мудрый орк у этого сумасшедшего — это упреки по поводу безвременной кончины всех запасов. Орк никак не мог понять — для чего тогда еще нужны продукты, кроме как для еды.
Разговор, меж тем, затягивался...
Через лесять минут наблюдения Терра поняла, что нужно вмешаться иначе кто- то кого-то прибьет.
— Как дела ребята? — вместо приветствия спросила она, — Я смотрю, ты Гррыхаах, хорошо выспался и плотно пообедал. Еды хватило?
— Он сожрал всю нашу еду, — с возмущением сообщил маг.