«О нет…» — я услышал шокированный вздох моей сестры, прибежавший на помощь. Тридцатая моментально оказалась у стола, рассматривая лицо Девяносто восьмой. Она боялась прикоснуться к неизвестному предмету, застрявшем в глазе моей сестры. После, она взглянула на меня, повысив тон. — «Что произошло? Кто это сделал? Ответь мне!»
«Я… Я не знаю… Я…» — мои слова пропадали в моем горле. Шок и трепет, стресс и паника — все это плавало в моем теле, не давая мне быть собой. Все мои мысли заглушались криками моей сестры, руки дрожали, глаза не отрывались от ее лица.
«Я разберусь с этим! Оставь нас!» — к Тридцатой присоединился Шестьдесят второй, моментально включая оборудование и пододвигая клешни с инструментами. Даже когда приказ моего брата был мне ясен, я не мог отвести взгляда от своей сестры. — «Ты слышишь меня?! Девяносто девятый! Уходи!» Я никак не мог покинуть ее. Я отказывался, мотая головой в знак протеста, но мои братья, пришедшие на громкие крики, схватили меня за руки, оттаскивая меня от стола. Я сопротивлялся как мог, продолжая мотать головой и взывать к своей сестре, стараясь вырваться… Братья были сильнее меня. Я почувствовал легкое жжение в моей шее, а мои веки начали опускаться. Последнее, что я видел — как Девяносто восьмая рассматривала меня своим единственным глазом, после чего к ее шее приставили инъектор, выпустив в нее дозу какого-то вещества. А потом… двери закрылись. Дальше… я ничего не помнил.
Все мое тело отказывалось просыпаться после подобного сна. Моя сестра убита, сестра-близнец на грани гибели, кровь и слезы… Я неспешно открыл глаза, щурясь от яркого света. Это не было моей капсулой. Подо мной не было мягкой и теплой поверхности моей капсулы, и я не мог понять, где я сейчас нахожусь.
«Проснулся?» — я услышал голос сестры. Тридцать третья сидела рядом, разглядывая мой сонный вид. Оглядевшись хорошенько, я понял свое местоположение. Я лежал на скамье, свесив ноги с подлокотника, а Тридцать третья, сидя рядом, подложила под мою голову свои ноги, наблюдая за мной. Она разглядела меня получше, заведя локон моих волос за ухо. — «Как ты себя чувствуешь?»
«Мне… мне снился кошмар.» — ответил я, едва проснувшись. Я практически соображал и едва мог пошевелиться. Все, что витало в моей голове — воспоминания моего сна. Если бы это только был сон… — «Мою сестру пытались убить… Я бежал, пытаясь спасти ее… потом положил ее на стол… пришли на помощь…» Лицо сестры изменилось после моих слов.
«Я бы тоже хотела, чтобы это был сон лишь сон, братец…» — ее слова пробудили меня. Я едва мог поверить ей, мотая головой, оглядываясь. Внезапно, я пытался встать со скамьи, вытянув голову вперед, но она тихо начинала шипеть на мое ухо, прижимая меня к скамье. — «Не напрягайся. Действие лекарства еще не прошло.»
«Лекарства? Что… что с… Девяносто восьмой?» — повысить голос я был не в состоянии в этот момент. Все мое тело отказывалось повиноваться мне, словно я все еще спал. Тридцать третья продолжала успокаивать меня своими тихими шипениями, поглаживая мою грудь.
«Сестра… жива. Но я солгу если скажу, что с ней все в порядке.» — она говорила очень тихо, буквально шепотом. Даже слегка нагнулась ко мне, чтобы я мог лучше ее слышать. Она пристально смотрела на меня, задав вопрос. — «Что произошло, братец? Что ты видел?» Я едва мог вспомнить все в деталях, но потом мои мысли начали медленно проясняться. Я рассказал ей все в кратчайших деталях.
«Семьдесят третья… ей стало плохо. Она побежала в уборную, а Девяносто восьмая, покушавшая, решила пойти за ней и проверить, все ли у нее в порядке… Потом я пошел проведать ее… и…» — каждая новая деталь, появляющаяся из ниоткуда в моей голове… Я начинал плакать, вспоминая ужасные картины тех моментов. Все, что я испытывал и видел… — «Семьдесят третья… лежала на полу… из нее лилась кровь… А моя сестра… Она… кричала. Держалась за глаз. Плакала…»
«Все. Не надо больше. Успокойся. Расслабься.» — произнесла шепотом Тридцать третья, аккуратно смахивая с меня слезы. Успокоиться после такого… Это было не так просто. Я был не в состоянии взять себя в руки. Сестра приподняла меня и обняла, тихо нашептывая. — «Пожалуйста, не плачь. Скоро ты увидишь свою сестру, а она увидит тебя. Успокойся, прошу тебя.» Она повторяла подобные слова без остановки. Я… я даже боюсь… увидеть свою сестру после этого. Ее рана будет для нас обоих… незабываемым кошмаром.
Я уснул на еще несколько часов. Тридцать третья разбудила меня, аккуратно мотая из стороны в сторону.
«Просыпайся. Тебя хотят видеть.» — произнесла она спокойным, нежным тоном. Эффект препарата, которым меня усыпили, все еще влиял на меня, но я был в состоянии двигаться и думать. Я чувствовал себя усталым, но меня это не волновало. Единственное, что меня волновало - состояние моей сестры. Тридцать третья подала мне свое плечо и шла со мной в медицинское отделение, у которого стояли мои братья и сестры, медленно расходясь в сторону, пропуская нас. Новости ударили их очень быстро, и каждый желал узнать, что произошло. Старшие ограждали всех остальных, не давая им пройти.
«Спасибо, сестра. Я позабочусь о нем, начиная с этой секунды. Передохни чутка.» — голос моего старшего брата… Грубый и громкий… Тридцать третья передала меня в руки Шестого, а он, удерживая меня за плечи, помогал мне двигаться к двери в отделение. Как только двери открылись, я увидел знакомые мне лица, окружившие операционный стол. Первый, Вторая, Девятый, Тридцатая, Шестьдесят Второй, Девяностый… Все они окружили стол, даже не заметив моего появления. Первый, услышав громкий щелчок магнитных замков, оглянулся, аккуратно коснувшись плеча Второй, переводя ее внимание на меня.
«Девяносто девятый пришел в себя. Доставлен, как ты и просил, Старший брат.» — отчитавшись перед Первым, Шестой склонился передо мной, разглядывая мое усталое лицо. — «Ходить в состоянии? Помощь нужна?»
«Я… в порядке.» — я прибавил к своим словам слабые кивки, после чего, взъерошив мои волосы с широкой, фальшивой улыбкой, Шестой ушел, оставив меня с остальными. Я взглянул на Первого. Он смотрел на меня со злостью и серьезностью, словно я провинился в чем-то. Стол казался мне знакомым, и я услышал слабый стон моей сестры. — «Моя сестра…! Она жива?»
«Да. Но тебе не понравится то, что ты увидишь.» — ответил Шестьдесят второй, отводя клешню с инструментом в сторону. Он махнул рукой в сторону Первого, и он, слегка ударив Вторую по плечу, отошел с ней в сторону. Я подошел к столу, разглядывая свою сестру. Она… выглядела иначе. На ее правом глазу была марлевая повязка, слегка окрашенная в багровый цвет. Девяносто восьмая, переведя свой взгляд на меня, улыбнулась, лениво протянув мне руку.
«Братик…» — произнесла она в тихом тоне, продолжая улыбаться. Я был так рад видеть ее… живой. Даже не знаю, как я старался держать себя в руках. Я сжимал ее руку так аккуратно, как только возможно. Словно я боялся… причинить ей боль.
«Слава матери… Жива.» — моей радости не было границ. Я был так счастлив видеть ее улыбку… Я был готов залиться слезами. В миг, я перенес свой взгляд на Шестьдесят второго. — «Что с ней произошло? Она будет в порядке?»
Брат хотел ответить на мои вопросы, но его заменила Тридцатая, выступив вперед.
«Кто-то вбил в ее глаз скальпель. Ей очень сильно повезло, что скальпель не прошел дальше и не нанес урона правой стороне мозга.» — она сделала небольшую паузу, тяжело вздохнув, оглядев мою сестру — «К сожалению… ее глаз был серьезно поврежден. Сетчатка и радужка, нерв… Восстановление органа зрения будет невозможным.»
«Все это не имеет значение, сестра. Сейчас нам важно узнать у нее подробности!» — Первый, высказав свое мнение в пылающих, громких тонах, выступил вперед, отодвинув меня в сторону. Он положил руку на плечо Девяносто восьмой, вглядываясь в ее единственный, целый глаз. — «Ты помнишь, что произошло?» Девяносто восьмая едва могла пошевелиться, двигая глазом из стороны в стороны.
«Я… я хотела узнать, как себя чувствует… сестра… Пошла за ней в уборную… потом…» — она закрыла глаз, плотно сомкнув веки. Ей было сложно вспомнить подробности в таком состоянии, но я уже мог понять ее мысли. Как каждая деталь медленно проявлялась в ее голове. — «Я… Я… услышала странные звуки… кашель…, а когда открыла дверь… в кабинке был кто-то… в халате… сестра… держалась за горло…, а он… он…» Она была не в состоянии сдержать слез. Голос становился тише, она начинала икать, не в состоянии сказать и слова. Даже после подобного вида на мою сестру, Первый не успокоился, дергая ее за плечо.