«Я-я в порядке. В полном!» — Выкрикнула она в ответ. Ей было трудно держать себя в руках и это было заметно. Не только Первый наблюдал за ней, но и все остальные братья и сестры начинали косо смотреть на нее. Не знаю, почему Первый начал волноваться за нее, но на это у его были причины. Причины, по которым Вторая решила перебить Старшего брата и встать на его место, легко отодвинув его в сторону.
«Девяносто восьмая. Я, как Старшая сестра, хочу извиниться перед тобой от лица нашего… вспыльчивого брата. Он не учел твоего состояния и слишком сильно надавил на тебя прошлым вечером.» — Вторая говорила спокойным тоном, но он медленно становился строже и громче, указывая на что-то серьезное. Ее слова слегка удивили всех нас, но это было не единственное ее заявление. — «Тем не менее, Старший ряд интересуется тем, что ты видела в момент убийства нашей сестры. Ты не против ответить на несколько наших вопросов?»
«Я против!» — мне пришлось выйти вперед, выкрикнув свое недовольство так громко, как только возможно. Все мои братья и сестры обратили на меня внимание. Они были удивлены. Шокированы. — «Сестра еще не оправилась после инцидента! Вы сделаете ей только хуже, задавая ей вопросы по этому поводу!» Кто бы мог подумать, что мне хватит смелости заступиться за свою сестру. Раньше я боялся даже задать простой вопрос Старшему ряду, а теперь я просто выступил против них, укрывая Девяносто восьмую за своей спиной. Так или иначе, я поступил правильно. Мой поступок заставил всю семью спорить между собой. Одни хотели узнать о деталях, а другие хотели заступиться за меня и Девяносто восьмую. Ситуация могла бы выйти из-под контроля, если бы не Вторая. В отличии от Старшего брата, она была готова пойти на компромисс и была более нежна к своим младшим братьям и сестрам.
«Я понимаю тебя, Девяносто девятый. Ты волнуешься за свою сестру-близняшку. Мы все волнуемся за нее, честно говоря. Тем не менее, Девяносто восьмая была единственной свидетельницей убийства Семьдесят третьей. Она могла видеть лицо человека. Запомнить детали.» — она взглянула на Первого, стараясь прочитать что-то в его серьезном взгляде. Не знаю почему, но ее тон быстро стал нежнее и спокойнее, когда она вновь взглянула на меня и мою сестру. — «Я даю тебе клятву, что никто не услышит ни моих вопросов, ни ее ответов. Если хоть одна слеза пройдет по ее щеке — я оставлю ее в покое. Можешь выйти вместе с ней и убедиться в этом.» Я взглянул на свою сестру. Мне очень хотелось узнать ее мнение по этому поводу. Девяносто восьмая повернула голову в мою сторону, словно почувствовав мой взгляд, аккуратно кинув в согласие.
Это был самый волнительный момент в моей жизни. Я никогда еще не стоял там, где стоит весь Старший ряд. Все взгляды были прикованы ко мне и Девяносто восьмой. Она стояла рядом со Второй, которая, слегка нагнувшись, перешептывалась с ней, задавая определенные вопросы. Я пристально наблюдал за ними. Следил. Прислушивался. Девяносто восьмая была спокойна и тихо нашептывала Старшей сестре ответы на ее вопросы. На ее лице не было улыбки, не было знаков печали или страха. Она была спокойна. Пока они перешептывались между собой, я оглядел всех своих братьев и сестер, стараясь вслушиваться к каждому звуку и слову. Они обсуждали что-то…
«Спасибо тебе. Я угощу тебя десертом в качестве извинения. Обещаю.» — приятный голос Второй заставил меня обратить внимание на нее, поглаживающую голову Девяносто восьмой. Они оба выглядели довольными. Улыбались. Спустя момент, Старшая сестра обратила на меня внимание, подозвав к себе Первого. Настал мой черед. — «Мне нужно уточнить некоторые детали, братец. Надеюсь… ты не против.»
«Если ты хочешь спросить меня про случившееся, то я сказал Тридцать третьей все, что знал.» — мои слова никак не повлияли на нее. Вторая наклонилась ко мне, положив руку на мое плечо.
«Я не буду доверять „услышанному“. Даже если тебе довелось рассказать все Старшему брату, я ему не поверю. Не полностью.» — она говорила спокойно. Тихо. Это могло звучать угрожающе, но я заранее знал, что она не будет причинять вреда своей семье. Она хочет помочь нам всем, чем только можно. Даже если так, ее признание слегка сбило меня с толку. — «Я хочу услышать правду из твоих уст, братец. „Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать“, верно ведь? И, раз уж ты видел все своими глазами, то я могу тебе поверить. Полностью. А теперь… Расскажи мне о том, что случилось прошлым днем. Что произошло?»
Я рассказал ей о всем, что случилось. Упомянул каждую деталь, которую я только смог вспомнить. Все эти воспоминания… Они медленно ломали меня. Психически. Я не хотел видеть что-то подобное вновь, но… ничего уже не сделаешь. Прошлое не вернуть. Не забыть. После нескольких минут, уделенных Старшей сестре, она записала нужные детали в планшете, оглядев всех наших братьев и сестер. Некоторые из них слышали нас, но мы ничего не могли с этим поделать. Детали всплывут рано или поздно. Скрывать их нету смысла.
«Позволь мне задать последний вопрос. Постарайся ответить мне честно.» — Голос Второй стал тише. Она приблизилась к моему уху губами, тихо прошептав — «Тебе довелось увидеть кого-нибудь в белом, когда ты шел в уборную?» Я не ожидал услышать подобный вопрос. Еще более неожиданным был тот факт, что она подозревала «Белых» в убийстве моего брата и сестры. Я не мог ответить на этот вопрос точно, потому я ответил честно.
«Я не могу подтвердить это. Я был в дикой панике, когда оказался в уборной. Я мог… упустить что-то.» — услышав мой ответ, она вздохнула, похлопав меня по плечу. Это был знак. Она отпускала меня. Я спустился с площадки вместе с Девяносто восьмой, вернувшись в строй. Только тогда, прочитав детали, оставленные Старшей сестрой, Первый вновь оказался за лекторной стойкой.
«То, что произошло прошлым днем, не должно произойти вновь! Мы обсудим меры безопасности на следующем собрании, сразу после ужина.» — Голос Старшего брата стал тише обычного. Некоторые едва могли расслышать его, пока он не исправил свой тон, откашлявшись. Он не отрывал глаз от планшета, обращаясь ко всем в зале. — «Еще… мне нужны свободные руки для одной работы. Если кто-то из вас хочет присоединиться — я буду только рад. Свободны.»
Я никак не мог понять смысла в этом… братоубийстве. Зачем убивать кого-то своей же крови? Есть ли в этом смысл? Я… я не знал ответа, и не хотел погружаться в это. Убийца заслуживает наказания за то, что он сделал. Брат и сестра убиты, сестра лишилась глаза, а моя семья готова обезуметь в любой момент. Мне пришлось задуматься над предложением Перового и попробовать помочь ему с его «работой». Может быть он… ищет помощи в расследовании этого ужаса? Я задумался над этим вопросом за завтраком, поглядывая на свою сестру. Она спокойно наслаждалась первым блюдом, иногда поворачивая голову в мою сторону, дабы увидеть меня. У меня было предчувствие, что она готова спросить меня: «О чем думаешь?», потому я решил не медлить.
«Я вот думаю… Первый хочет помощи с его… „Работой“. Что он подразумевает под этим словом и могу ли я ему помочь?» — эта идея подразумевала то, что мне придется вновь отстраниться от сестры. Мне не хотелось подвергать себя и ее возможному риску, но и возможность помочь семье я не мог упустить. Она тоже… задумалась над моими словами, разглядывая упаковку в своих руках, а я быстро опустошил свою упаковку с десертом, вздохнув с облегчением. — «Может… поможем брату? Он будет только рад нашей помощи.» Я хотел взять ее с собой на мою, возможно, новую работу. Помочь Первому всем, чем только можно, а так же быть рядом с моей сестрой, пока я этим занимаюсь. Услышав мое предложение, Девяносто восьмая опустила голову, задумавшись.
«Я… я не думаю… что он мне позволит.» — услышав ее ответ в тихом, едва различимом тоне, окруженным множественными звуками и голосами моих братьев и сестер, я был готов задать вопрос: «Почему?», но сестра опередила меня. Она быстро подняла голову, разглядывая меня своим единственным, целым глазом. — «Ты сказал на собрании, что я еще не оправилась, и мне серьезно нужно привыкнуть к тому, как я вижу мир. Да и… Я слегка… нервничаю. Я не знаю, что меня ждет и как отреагирует на это Старший брат.»