Михаилу нравилось с каким жадным напором девчонка его целует. Её язык проворно блуждал по его губам, а тело выгибалось, жаждая ещё больше ласк. Он знал, что Ульяна хочет, чтобы он прикоснулся к ней более интимно, но стоит ли…
Михаил буквально плавился от поцелуев, которые девушки с готовностью ему возвращала, но её тихий шёпот вернул его с райских небес на грешную землю.
- Лёша, так хорошо с тобой, - услышал он её голосок и его в тот же миг Мишу словно током шарахнуло.
Что он вообще творит?
Девчонка не в себе.
Даже не понимает с кем зажимается и целуется.
Ульяна и понять не успела в какое именно мгновение осталась одна, мужское тепло исчезло, Михаил отстранился. Тело девушки, сгорающее в огне желания, возмутилось против этого разъединения.
- Лёша, куда же ты! Иди ко мне, - пролепетал распухшими от поцелуев губами она, даже не открывая глаз.
- Открой глаза Ульяна, - прошипел Михаила, голос которого дрожал от ярости, гнева на неё за то, что называет его в его же постели именем другого мужчины, от злости на себя за собственный идиотизм, что полез на девчонку, когда та и себя не помнит.
- Лёш!
- Я не он, - словно сквозь сон услышала Ульяна рокочущий рык, а потом сильные руки схватили её за плечи и слегка тряхнули, - она услышала такой знакомый хриплый мужской голос.
– Лёши здесь нет. Я Михиал, Ульяна. И, если ты хочешь продолжения, то получишь его лишь тогда, когда будешь чётко знать и понимать с кем и где находишься.
Ульяна открыла глаза и сфокусировала взгляд на лице Михаила. Она просто верить отказывалась, что видит перед собой этого мизантропа. Наверное это ей кажется. Быть не может, чтобы она целовалась именно с преподом.
Михаилу показалась, что девчонка смотрела на него целую вечность. Она замерла и не шевелилась, не отводила взгляда от его сурового лица на котором пролегла непонятная ей печать боли.
Голова кружилась, мысли собрать воедино было просто нереально, понять, что происходит было вообще сложно.
- Мне холодно, - пролепетала она, обессиленно откинувшись на подушку, закрывая глаза.
- Проклятье! – прошипел Михаил, натягивая на хрупкое девичье тело одеяло, - что же ты с собой творишь, девочка. Ради чего и ради кого!?
Михаил укрыл её и отстранился. Необходимо привести собственные мысли в порядок. Он точно ничего не пил, тогда почему ведёт себя также неблагоразумно, как и Ульяна?
Проклятье!
Эта любовь его доконает.
Только вот не в силах он избавиться от этого наваждение.
Не привык отступать. Всегда получал желаемое. Не отступит и сейчас.
Девушка эта будет принадлежать ему. Он всё для этого сделает. Но принадлежать она будет ему на его условиях. Полностью своей он сделает её лишь тогда, когда губы её будут шептать именно его имя, а не какого-то другого мужчины.
Михаил посмотрел на спящую девушку, нежно дотронулся рукой до её щеки.
- Ты всё равно будешь моей, Ульяна. Будешь моим трофеем, вот увидишь, - и сам усмехнулся, наблюдая, как она нахмурилась, что-то неразборчивое пробормотав в ответ.
Михаил отошёл от девушки. Отправился в ванную. Холодный душ – это именно то, что ему сейчас необходимо, чтобы хоть немного остудить пыл, да и голову.
Михаил вышел из ванной и метался около часа по квартире, как тот неприкаянный зверь, пока не оказался перед кроватью в которой спала Ульяна.
Какого чёрта он должен спать на диване, когда в этой кровате места хватит для двоих.
Мужчина нырнул под одеяло, довольно поглядывая на спящую девушку, притягивая её к себе.
Понятно, что если бы не её такое состояние, она никогда бы не оказалась по своей воле в его квартире и тем более в его кровати, но сейчас…
Сейчас она здесь, где её самое место. Пусть завтра она снова назовёт его мизантропом и опалит полным ненависти взглядом, но сейчас она с ним, рядом. И он всё сделает, чтобы эта её ночь в его постели не стала последней.
Утром Ульяна с трудом проснулась. Прищурилась от яркого света. Она была в незнакомом ей месте, в большой кровати. Одна.