- Будто не знаешь. Природе! Ну, а пройдет он —опять будем жизненные интересы защищать? Опять бомбы и пули? Опять страстишки и власти? Нет уж, лучше в холоде, чтобы умнее были. Пусть он живет. Он ведь тоже вид в единственном экземпляре, чудо природы, достояние планеты. А мы его — бомбами! Затопит всё, доэкспериментируемся.
- А что нам — на юг отступать, пока он всю планету не поглотит? Мы так друг на друге сидеть будем. Вместе с белыми медведями.
- Эх ты, Толя, — она встала, —ты что же думаешь, если у нас бомбы, то мы и хозяева? Дети мы, а не хозяева! Это ж надо догадаться — мать свою ядерными головками! Понаделали игрушек, нашелся случай в ход пустить.
Трагик покраснел, отвернулся, буркнул:
- Это же не я придумал.
- Не хватало еще, чтобы ты!
Она подошла к нему, положила руки ему на плечи.
- Не обижайся. Ведь я права?
- Права,— согласился он; и жаркие чувства хлынули ему в сердце.
- Как твои?
Редко она о них спрашивала, знала, что ему плохо от вопросов о них. Он поднял голову — глаза. Свои глаза, чистые, в которых он сам растворился...
Вздохнул:
-Ничего. Скоро уедут на материк. Дочка мучается. Гулять ей хочется...
Комик ковырялся ложкой в стакане.
- Только дети несправедливо несчастны, — сказала она, — а нам поделом.
- К Нихилову приятель приехал, — вмешался Комик, — Ефимом зовут. Вот уж Ледник так Ледник!
- Да, — обрадовался Трагик, — он теперь у Намзагеевой проживает. Речи толкает и пишет трактат.
- О чём?
- Кто его знает, Оксана. Истины какие-то выводит.
- Опоздал, — усмехнулась она, — истина теперь одна — Ледник.
Помолчали. Комик не мог долго выносить молчание при ней, если бы вдвоём — куда ни шло, но когда третий... У него в такие минуты появлялся озноб, начиналась гадкая дрожь в руках. Лучше что-нибудь говорить.
- Нихилов всё же мечтает поставить "Динозавров". Спрашивал, сможем ли мы собраться. Пока все в городе. Один Живи-пока-Живётся уехал. Нихилов призывает: нельзя отчаиваться, пока мы дышим, мы творим.
- Да пошел он!..
- Почему же, Толя? На словах он верно говорит. Нужно собраться. Всё равно без дела сидим. Кстати, актуальная тема пьесы...
Они уставились на нее обманутыми глазами. Все надеялись, что Ледник разрушит планы Глота. Так как молчаливо догадывались, что пытался скрестить пути ее и Нихилова пропавший ныне автор. А теперь она сама стремится к этому.
- Пусть ставят "Гамлета"! К чему "Динозавров"? Оксана, это же дурость — какие там к черту динозавры, какое искусство! — разгорячился Трагик.
- Действительно, Оксана! Игра не стоит свеч...
Она задумалась. Возвратилась к креслу. Любил Комик видеть ее в этом глубоком кресле. Так бы часами сидел и смотрел на этот тонкий туманный профиль...
- Там есть идея. Она мне знакома, я не могу вспомнить – откуда я её знала прежде, идею эту, о лучших чувствах... Нужно сыграть. Я знаю — как...
- Никто не придёт, — сделал последнюю попытку Комик.
- Придут. Что-нибудь придумаем.
=====
Взять за ногу, грубо говоря, женщину, поднять ее, прижать, подбросить, поймать, вертеть ее вокруг своей оси — это считается в балете искусством. А как в жизни начнешь осторожненько проталкивать такое искусство, так возмущаются, те же женщины больше всех, так и орут, все кому делать нечего, бескультурьем обзывают, аморальным.
Искусство с жизнью нужно сближать? Нужно, есть такой лозунг. А спорт — в массы? На здоровье для государства! Возьмите спортсменов. Как одеваются — легко, удобно, ничего лишнего! А мы как в массе своей ходим? То да сё, обнажить боимся, лицемерим, интригуем. То-то и оно, что все дурнеют от таинственности. То-то и оно, что у каждого от этого кое-где...
Через что только наша женщина не пройдет, в любую грязь сунется, с любым интерес испытает — и ради чего? — ради того, чтобы опрятной матерью стать, уважаемой женщиной, культурной и образованной. И тогда уже ни-ни! Тогда только память о прошлом любопытстве. Чистота и неподкупность. Во, народ! Страна лицемерия!
Нет, я лучше о театре — это мое кровное, в этом я собаку съел. В этом мое, Маткино призвание. Меня что возмущает? Вот я "Гамлета" ставлю, а кое-кто шипит — не так, вне школ! А на кой мне эти школы! От них и страдаем год от года. Будто все видят мир одинаково! А если, к примеру, у меня косоглазие, то что, думаете, — на сознании не отражается? Так почему же сразу "психически ненормальный"? Гипотезу о шизоидах знаете? Каждый шизоид — выход в иной мир, вот только выход —для одного человека. В том и трагедия, что для одного, а если бы все вышли, то все было бы в норме.
Есть у нас школа Сербиновича-Бабченко, и все театры одни и те же блины пекут, актеры ходят с лицами статичными, а не живут — играя. Молодежи боимся сцены отдавать. Попросить вон стариков — не разрешают! Вон, и всё! Если они, сатрапы, сами не уходят. Преступно! — вот что я вам скажу. Меня отовсюду за своё гоняли, но теперь-то я своего добьюсь. Пусть никто не увидит, но зато я поставлю так, как хочу. Они узнают моего Гамлета! С выходом на иной мир... нет, пока молчок! Приходите, сами увидите!