Но если вышеуказанные действия не помогают (вот здесь как раз наш случай), то остаётся последнее — пытка. На основании имеющихся свидетельств о степени виновности, о переходе через грань, судьи могут налагать физические истязания, к числу которых относятся воздержание, принуждение и тому подобное, пока он не сознается. Если против брата имеются свидетельства мирян, то на их основании его нельзя осудить (это к нам не относится), но можно подвергнуть пыткам и предать допросу... Ну это пропустим.
И вот ещё: кроме вышеуказанных оснований, по которым обвиняемого можно подвергать пыткам, имеются еще следующие:
во-первых, если обвиняемый колеблется как в форме изложения, так и по существу дела, сперва признает себя виновным, а потом отрицает, или сперва отрицает, а потом сознаётся, или во время допроса говорит одно, а затем прямо противоположное (это как с тобой было);
во-вторых, если имеется достаточно достоверное свидетельство (с одним свидетелем его не возьмешь);
в-третьих, если имеется хотя бы один свидетель, дающий достаточно порочащие показания (опять не наш случай);
в-четвертых, если имеется один свидетель, подтверждающий обвинение (вот это четвертое как раз тебя непосредственно касается, — поднял палец инквизитор).
Далее тут говорится: если есть много явных свидетельств — что, собственно, нам не нужно, мороки много, и не в каждом можно быть твёрдо уверенным. Думаю, ты поведешь себя как истинный стойкий христианин".
Сегодня инквизитор настроен добродушнее обычного. Даже предложил разделить трапезу.
"Потом обговорим твои показания, — говорит он Андриано, вставая из-за стола,— а пока знаешь что, я тут набросал ряд мер по борьбе с ересью, хочу представить на рассмотрение в Рим. А ты человек грамотный, можешь помочь, послужить хорошему делу, у тебя сноровка есть, посмотри, поправь что не так, а пока послушай. Я прочту, это может подойти, если на то будет воля Всевышнего, и для всех епархий, народов и государств. Так слушай:
Воспрещается печатать, писать, иметь, хранить, продавать, покупать, раздавать в церкви; на улицах и других местах все печатные и рукописные сочинения (тут они перечисляются) и других ересиархов, лжеучителей и основателей еретических бесстыдных сект, порицаемых святой церковью. Воспрещается разбивать и оскорблять иным способом образа пречистой девы и признаваемых церковью святых (а то совсем распоясались). Воспрещается допускать в своем доме беседы или противозаконные сборища, а также присутствовать на таких сходках, где вышеупомянутые еретики и сектанты тайно проповедуют свои лжеучения, перекрещивают людей и составляют заговоры против святой церкви и общественного спокойствия. Воспрещается сверх того всем мирянам открыто и тайно рассуждать и спорить о святом писании, особенно о вопросах сомнительных и необъяснимых, а также читать, учить и объяснять писание, разумеется за исключением тех, кто основательно изучал богословие и имеет аттестат от университета. Воспрещается тайно или явно проповедовать, защищать, повторять или распространять учение и содержание книг вышеупомянутых еретиков; в случае нарушения одного из этих пунктов виновные подвергаются наказанию как мятежники и нарушители общественного спокойствия и государственного порядка.
Ниже следует ряд предварительных мер; для начала таких нарушителей общественного спокойствия можно наказать: мужчин — мечом, а женщин — зарытием в землю, это если они не будут упорствовать в своих заблуждениях; если же упорствуют, то и те, и другие предаются огню; естественно собственность их конфискуется в пользу казны. Ну и тут бы тебе нужно подправить…
И последнее, что я считаю значимым. Чтобы лишить судий и начальников повода смягчать наказание под предлогом, что оно слишком строго и тяжко и имеет целью только внушить страх виновным, чтобы виновные подвергались всей силе вышеисчисленных наказаний, воспрещается судьям изменять или смягчать каким бы то ни было образом положение наказания; воспрещается также всем лицам, какого бы они звания не были, просить нас или кого другого, имеющего власть, о помиловании, а также подавать просьбы за еретиков, изгнанников или иммигрантов под страхом лишения навсегда права занимать гражданские и военные должности и, сверх того, иного наказания, которое определяют судьи.