— Так вот, мисс Люция Харада, — начал он всё тем же холодным, надменным и монотонным раздражающим тоном: — Если у вас есть первые признаки течки, то будет лучше, если вы…
— Простите… — перебила, так как знала, что он хочет сказать. — Но я бета. Да-да, — заверила я, потому что у него вновь взлетели брови. Омеги начали испуганно перешептываться, потому что альфы дружно встрепенулись. Грудь вперёд, волосы назад, глаза блестят. Еще чуть-чуть и, кажется, выскочат и начнут мне брачный танец выплясывать, как самцы птиц, танцуют перед самками. — Вы не ослышались, я — бета. И, если вы не против, я пойду к группе бет и тихо сяду, а вы продолжайте.
— Проходите и присаживайтесь, мисс Люция Харада, — уже совсем другим тоном сказал он. Я уже направилась к группе, как кто-то резко схватил меня за руку и дернул на себя. Я уткнулась носом в чью-то грудь, запах мне не понравился.
— Вай, какая красота! — произнес незнакомец слегка хриплым голосом, однако дрожи и восхищения, как, например, Кёхей, он во мне не вызывал. Да хорош собой, но не мое. Я подняла глаза и встретилась с карими глазами брюнета. О! У альф и не золотого цвета глаза бывают? Не скажу, что он был неприятным или страшным. Нет! Альфы от природы очень красивые и хорошо сложены, и этого природа не обидела. Красивые мужественные черты лица, чувственные губы, прямой нос, соболиные брови. Высокий и мощный, от него так и исходила аура самца, который забрался на пальму первенства и теперь трясет перед всеми своим авторитетом. — Как тебя зовут?
— Со слухом плохо? — я приподняла бровь. Ведь только что имя свое сказала!
— Нет, со слухом всё хорошо, — лучезарно улыбнулся альфа.
— Хм… Ну, если учесть, что я всего пару минут назад сказала имя, а профессор его только что повторил, тогда, может, проблемы с памятью? Раз слух, говоришь, хороший.
— С памятью? — переспросил он.
— Оу! — сказала я. — Да тут проблема-то похлеще. Мало того, что память короткая, так ещё и с восприятием проблемы?
— Нарываешься, красотуля?! — прорычав это, его глаза стали приобретать оттенок золотого. О! Процесс пошел, значит, цвет меняется из-за эмоций? Прикольно.
— Я? — сделала удивленный вид. — Да ни в коем случае. Для себя моменты уточняю.
— М-м-м… Повесть, что ли, пишешь?
— Ага. Оду про брюнета с памятью, как у рыбки.
— Хм… Смотри-ка, какая острая на язычок, — он протянул руку к моему лицу, провел пальцем по скуле, а затем двинулся к губам. — Интересно: он будет таким же острым на моем члене?
Все молчали в тряпочку, даже профессор не встревал. Конечно, всем было интересно, чем же всё это закончится и как быстро меня сломает гонор этого альфы. Мы стояли и смотрели друг другу в глаза примерно секунд десять, в глазах альфы уже играли торжественные огоньки по типу: «О! Да! Я оседлал строптивую кобылицу, скоро объезжу её по полной!»
— Я тебе его откушу, — сказала я спокойным тоном в полной тишине и продолжила: — Хочешь проверить, дружочек? — с губ альфы сползла победная улыбка. Улыбнулась и, как бы вспомнив невзначай, добила: — Ах, да… По правилам академии, которые ты, о великий и могучий альфа, естественно не удосужился прочитать, ты не имеешь права без моего согласия ко мне прикасаться.
— Мисс Люция Харада, — подал голос профессор. — Вы хотите подать жалобу на мистера Мин Сонга?
— Дайте подумаю… — произнесла я и, приложив указательный палец к губам, начала похлопывать им. Альфа побледнел и отступил от меня на шаг. Я улыбнулась и продолжила: — О великий и могучий альфа Мин Сонг, — сделала паузу, профессор напрягся, альфа сглотнул. Беты, которые ждали моего прихода к ним, еле сдерживали смех: — Я, Люция Харада, запрещаю подходить ко мне, прикасаться и даже дышать в мою сторону. Говорю это при свидетелях, которые в будущем, если ты вдруг забудешь, напомнят тебе. Я доходчиво объяснила?!
— Да как она смеет! — взвизгнула кто-то из омежек. — Как какая-то бета смеет говорить подобное альфе?!
— Смеет, — сказал профессор. — Но только при одном условии: если обладает магией. В противном случае, это считается оскорблением альфы, а наказание будет выбирать потерпевшая сторона.