— Подожди. А Серов что, не смог охрану организовать? При его-то опыте.
Лёшка заметно помрачнел:
— Попал наш генерал, как кур в ощип. Мы тогда ещё не знали, что при определённой температуре и концентрации “лаврентий” может в жидкость превращаться. И когда они в очередной раз пытались найти вход в “Вереск”, потоптались он и вся его группа над небольшой лужей материала…
— Ух, ё-моё…
— Ну да. А там полудохлая овчарка валялась. Как потом выяснили. Со всеми вытекающими… К вечеру у них у всех крыша потекла, кто стал гавкать и горло соседу грызть, кто просто сидел да выл на лампочку… В общем, как немного отпустило ребят, генерал всех адекватных забрал, кто живой остался. И на крайнюю чистую точку уехал, в Алексин. Он, конечно, потом нам со своими “псами” сильно помог. До конца стоял за нас. Вот тогда-то у Дока и возникла идея уйти в полное подполье, создать церковь и дальше чистить город втайне.
— Но что-то опять пошло не так?
Лёшка опять поднялся, подкинул дров в буржуйку и довольно долго ворошил в ней кочергой. Наконец он захлопнул печку, развернулся:
— Михалыч предложил вывезти всех уцелевших на дальнюю базу, под Ржев. Ты же в курсе, что способности облучённых “лаврентием” передаются по наследству? Док решил, что надо сохранить всех тех, кто уцелел, раз поиски реактора провалились, и нового материала больше не будет. Получалось у нас три десятка взрослых мужиков на шесть дам. И десяток детишек. Раз не получается перезапустить проект, хотя бы так сохранить ядро “Повелителей Мути”. И увеличить со временем. Они там нормально долгое время жили, вроде всё поутихло… Как внезапно на них вышли “кабаны”. Сделать им мало что смогли, но база была вскрыта. И пришлось опять бузу поднимать. Ну, а дальше тебе уже Ворона рассказывала.
— Погоди! А почему вы сами не попробовали “Вереск” найти? За пятьдесят лет-то можно было всю Москву перекопать!
Лёшка хмыкнул:
— Так и пытались… Ничего хорошего из этого не вышло. Ты вот спрашивал, какая разница между Повелителями и Спящими? Первые подверглись воздействию ЧИСТОГО Лаврентия, и передали ему свои ДНК. Но, чистого материала больше на поверхности нет. И, хотя Повелители и защищены от негативного, мутационного воздействия материала, от радиации-то они защиты не имеют!
— А Спящие?
— А мы, Спящие, другое дело. С одной стороны, Муть сама по себе для нас безопасна. А радиация на нас ещё не успела подействовать. Ну, по крайней мере до тех пор, пока мы не поймаем большую дозу. Когда Док вытащил меня из криокамеры, Спящим, то есть чистым от радиации, я перестал быть всего через месяц. До того мы успели найти одну из контрольных станций “Вереска”, и Григорьев смог запустить оттуда заглушенный “ЭОЛ” — энергетический осьмий-лаврентиевый реактор, который способен дать достаточно энергии, чтобы запитать и коллайдер, и реактор-размножитель на одном из его концов.
— Стоп, погоди… Но если Вы нашли этот “ЭОЛ”...
— Не сам реактор. А резервный пульт удалённого управления им. Кстати, он как раз в Дмитровской лаборатории находился. Где сам реактор находится — мы не знаем. Выяснили только, что кабель от пульта уходит глубоко под землю.
Я взял с блюда кусок хлеба и начал задумчиво его жевать:
— А что за остальные контрольные станции?
— Вторую запустила Алиса. Нашли вторую станцию мы после того, как удалось прорваться к разбитому резервному центру ПРО Москвы. Ну и работёнка была, доложу я тебе. Пришлось ждать много лет, пока радиация там была поглощена перенесёнными Повелителями “кирпичами” лаврентия. Потом ещё два года потихоньку раскапывали, этаж за этажом. И нашли документы, которые затем ещё почти два года расшифровывали...
Громозека снова уставился на огонь, по его лицу пробежали тени:
— И вот, когда я уже стоял перед дверью станции, открыл дверь… И едва не погиб. Мы ведь тогда ещё не знали, что после большой дозы лаврентий перестаёт тебя принимать за “своего”, он же там изолированный пролежал… А я — бегал по радиоактивной пустыне, нахапался всего по самые ДНК… В общем, ребята из Дмитрова быстро сообразили, что к чему. И пошёл я тогда обратно в Институт, вытаскивать из сна “спящую красавицу” Алиску-свет-Мокшину.