Теперь только нам самим. Варвара подошла первой. Без слов. Она протянула мне нож.
— Что это? — спросил Кир, оглядываясь, нервно посмеиваясь. — Ты хочешь, чтобы мы поранились ради пафоса и поклялись в вечной дружбе на крови? Может еще поссым крест на крест скрестив шпаги?
— Нет, — сказал я. — Ради памяти. И ради решения.
Я провёл лезвием по ладони. Кровь потекла — густая, тёмная, настоящая. Я положил ладонь на камень алтаря.
— Имя у меня отняли. Мой род сожгли. Пепел рассеяли.
Но я — здесь. И я даю клятву: поднять то, что сожгли, и построить все заново. Еще сильнее. Еще громче.
Без страха. Без пощады. Я — Пепельный.
И этот пепел станет семенем из которого прорастёт новая Империя.
Молчание после слов — длинное, как век. А потом Варвара подошла и повторила:
— Я — без рода. Но я с тобой, Пепельный.
И если ты упадёшь — я подниму. Если умрёшь — я продолжу твоё дело.
Пока хоть один из нас жив — этот огонь не потухнет. Никогда.
Кир долго не решался. Потом — резко:
— Да пошло оно всё. Я устал бояться.
Меня выкинули. Стерли. Забыли.
Но я здесь. И если мне суждено умереть, то хотя бы среди своих братишек и сестрёнок. Я клянусь. До последней капли крови.
Мама-Нож засмеялась, как ведьма:
— Что ж, дети. Если вы готовы на смерть — я с вами. Только дайте мне клинки, зелья и повод.
Один за другим они подходили.
И каждый говорил по-своему.
— Мне нечего терять. Только память, о былом величииююю — прошептал бывший гвардеец.
— Я давно умерла. Может, хотя бы сейчас — начну жить, — сказала молчаливая девушка.
— Я — вор. Но теперь — вор времени. Я украду шанс у судьбы, — усмехнулся мальчишка.
Кровь впитывалась в камень. Словно он был живым. Словно он помнил всю боль тех, кто только что дал свою клятву.
Когда все стояли в круге, я шагнул назад.
И откуда-то из глубин алтаря — будто отголосок:
Ты не один. Ты разбудил то, что спало.
Смотри — и веди. Я поднял взгляд. Они смотрели на меня с полным доверием.
Без поклонов. Без восхищения.
И тогда Варвара достала завернутый свёрток. Подала мне.
Я развернул ткань. Там лежал прекрасный клинок.
Символ Пепла вырезан на рукоятке. Не герб. Не какая-то древняя магия. Просто знак. Как след от ожога на коже, напоминающий о своей истории.
— Старик-оружейник передал, — сказала она. — Сказал: «Он поймёт, когда будет готов».
Я поднял клинок над головой.
— Отныне у нас нет фамилий. Нет благородства. Только пепел — и тот, кто готов его вдохнуть и пустить в себя через лёгкие.
Клинок сверкнул в тусклом свете, а я подумал:
«Если мы падём — падём с клятвой.
Если выживем — станем началом новой Империи».
Мы остались в подвале до самого рассвета. Никто не спал, все общались между собой. Никто даже не предложил поспать.
Слишком многое случилось — не во внешнем мире, а внутри нас.
Я сидел у алтаря, шлифуя лезвие клинка. Кир разливал настойку, которую притащил кто-то из «новых». Гвардеец и Варвара перебирали список имен, которые я передал ей днём ранее — тех, кого я приметил в столице, но не подошёл ещё.
Она работала молча. Быстро. С чётким взглядом.
— Ты всегда была такой? — спросил я, не поднимая глаз.
— Какой?
— Спокойной в бесконечно хаосе.
Варвара усмехнулась:
— Кто сказал, что внутри меня всё спокойно? Просто я научилась не паниковать раньше времени вот и всё.
— И когда настанет то самое время?
— Когда люди умирать начнут. А пока — мы живы. Значит время для паники еще где-то далеко.
Я кивнул.
— Я хочу, чтобы ты стала моей правой рукой, — сказал я. — Без формальностей. Без титулов. Просто: если меня не станет, ты ведёшь их дальше, согласна?
Она посмотрела внимательно. Долго.
— А если я тоже паду? Что тогда?
— Тогда найдётся кто-то следующий. Мы — не про героев. Мы — про цепочку. Один падает — другой поднимает знамя и идёт дальше.
Она протянула мне руку.
— Договорились. Но ты пока не падай, мне есть чем еще заняться, кроме твоих обязанностей. Ты нам нужен живым.
Кир, услышав, фыркнул:
— А мне какую роль дашь, о великий командир Пепельный?
— Ты — первый боец, — сказал я. — Ты готов был драться за нас, когда ещё не знал, зачем. Теперь будешь драться осознанно. Думаю у тебя это отлично получится
— То есть, я официально твой бешеный пёс?
— Ты — наш молот. Удар по наковальне, когда слова не работают.
Кир подмигнул Варваре: