— Сила — не тот, кто бьёт слабых. Сила — тот, кто может защитить их.
Я схватил его за плечо.
И сжёг метку.
Он кричал. Упал.
— С этого дня ты — никто.
— Но я…
— Молчать.
Он ушёл. А за ним — двое.
Мы их не догоняли.
В ту ночь Варвара подошла ко мне. Села рядом, глядя на огонь.
— Мы не вечны, — сказала она. — Даже горящие.
— Я знаю.
— Всё, что мы строим, можно сжечь.
— Да. Но если оно построено из пепла — оно и родится заново.
Она кивнула.
— Один из новых… я не уверена в нём. Он слишком много знает. И слишком мало говорит.
— Следи. Тихо.
На следующее утро один из дозорных не вышел на смену. Его нашли у стены. Сердце — остановлено. Без следов борьбы.
А рядом — выжженный символ, которого не было в наших знаках.
Серый Пёс. Я взял символ.
Положил его в ладонь. Закрыл глаза.
— Они пришли. Они уже внутри.
Империя смотрит на нас. И кто-то уже носит их маску.
Я держал жетон с псом — символ старого рода.
Он не горел в моих пальцах.
И это пугало сильнее всего.
— Шпион, — сказал Грид. — Где-то внутри. Может быть, давно. Может быть, с самого начала.
— Думаешь, это он убил дозорного?
— Думаю, он хочет, чтобы мы друг друга убили, пока ищем предателя внутри.
В тот вечер я собрал всех в нижнем зале. Без костра.
С тишиной вместо пламени.
— Нас много. Больше, чем думал будет к этому времени. Больше, чем готов был принять.
— Нас станет ещё больше, Пепельный… — крикнул кто-то.
— Да, но не сейчас — ответил я. — Сейчас — станет меньше.
Все замерли.
— Потому что кто-то из нас — враг. Не просто предатель. А трус. А подлец. С гнилью в крови. Тот кто творит козни и скрывает своё лицо.
Я кинул жетон с псом в центр круга. Он стукнулся о камень.
Лязг. Гул.
— Я не стану искать. Я не стану проверять всех. На это нет ни времени, ни сил, ни желания.
Я шагнул вперёд.
— Но я стану жечь! Каждый кто предал нас, будет гореть синим пламенем. Это просто вопрос времени
После собрания мы долго молчали. Даже Варвара ни сказала не слова.
Я вышел на крышу, глядя на город.
Там, среди башен и огней, сидели они.
Различные рода знатных столичных семей.
Старые, сильные, уверенные, что только у них есть право на магию, на власть, на землю.
— Один из них уже среди нас, — сказал я вслух. — Или она.
— Мы его найдём, — раздался голос.
Это была Хаэль. Она стояла, босая, в одной рубашке, в руках — глиняная птица.
— Я послала её, — сказала она. — Следить.
— Птицу?
— Она умная. Она запомнила лицо. Не могу понять чьё. Но скоро скажет.
Через день алхимик принёс мне письмо. Печать — сожжённая.
Внутри — одно слово:
«Ты не построишь ничего. Даже из пепла.»
И рядом — тот же символ пса, но другой почерк. Мягче. Чувствуется, что женский.
Я молчал долго. Варвара ждала.
— Это значит…что.
— Что нас хотят сломать не снаружи. Изнутри.
В ту же ночь мы собрались в катакомбах храма. Только ближайшие.
Я встал у алтаря. Снял перчатку. Ладонь — вся в пепле.
Символ школы. Символ боли. Символ того, что я не должен был выжить. А выжил.
— Они думают, что мы — ошибка. Как же сильно эти, суки, ошибаются
— Да, — ответил Сорен. — А мы — эхо их ошибок.
— Они хотят тишины. Хотят нас заткнуть чтобы мы в тишине перебили тут друг друга…
— А мы — крик! — сказала Варвара.
Я приложил руку к камню.
— Отныне — мы не прячемся больше, я устал скрываться. Нужно доказать, что Клан Пепла это не мелкая кучка отбросов, а новая сила на карте Империи.
— Атака? Ты предлагаешь напасть на них? Но мы слишком слабы — спросил Кир.
— Нет. Я хочу показать им, что они не смогу вот так просто взять и запугать нам этими шпионскими играми.
Все переглянулись.
— Завтра… я иду к Совету кварталов. Я встану перед ними и предъявлю обвинения сразу же, в лицо
— Тебя сразу же убьют, они только этого и ждут… — сказал кто-то.
— Пусть попробуют.
— Тебя высмеют.
— Лучше быть проклятым — чем молчаливым.
Я ушёл один в свою комнату. Там меня ждала книга. Нет, не та. Та сгорела и я её поглотил вместе со всеми знаниями. Эта — пустая.
Я взял уголь в руку и написал:
«Если ты горишь — сожги стены.
Если ты пепел — стань землёй.
Если ты один — найди других.
Но никогда не гни.
Пусть они гнутся под тобой.»