— Цель не просто купить железо, — объяснял Кир, водя углём по карте. — Цель — чтобы остальные не могли его купить без нас.
— То есть мы не расширяемся, а душим рынок? — уточнил Сорен.
— Именно, — сказал я. — Давим аккуратно. Без шума.
Мы начали с малого — подставные конторы, мелкие сделки, перекупщики. Всё шло в обход крупных торговых домов.
Кир отдал распоряжения, чтобы каждый документ проходил через три слоя прокладок.
— Кто-то что-то заподозрит, — сказала Варвара.
— Конечно, — кивнул Кир. — И это часть плана.
На третий месяц в столице начали говорить.
«Железо подорожало.»
«Кто-то скупает партии прямо с порта.»
«Появился новый игрок, никто не знает, кто он.»
— Зачем ты нагнетаешь? — спросил я.
— Люди боятся не того, кого видят. А того, о ком только слышали, — ответил Кир. — И чем больше слухов, тем выше ставки.
В это время Грид и Кузнец с головой ушли в работу.
Первое оружие на пепельной энергии уже не просто существовало — оно работало.
Стабильные заряды. Ударные палки. Клинки с волной распада.
— Это не магия, — бормотал Грид. — Это промышленность.
— А значит, её можно тиражировать, — добавил я.
Мы начали сливать пробные образцы на рынок — без логотипов, без указания автора.
Один кинжал появился в криминальном клане на юге. Через две недели он всплыл в доме одного из охранников Совета.
Один зарядной жезл оказался у дуэлянта, выигравшего бой за счёт странного выброса пепельной вспышки.
— Ты думаешь, нас вычислят? — спросила Варвара.
— Пусть догадываются, — сказал я. — Это полезнее, чем знать точно.
Один из дней мне передали письмо.
Серый воск. Без имени. Только фраза:
«Вы слишком быстро забираетесь наверх. Аккуратнее. Скользко.»
Я сжал лист.
— Это угроза?
— Это приглашение, — сказал Кир. — На игру.
На совете гильдий впервые упомянули «пепельный след».
Не в открытую, но вскользь.
— «Кто-то пользуется старой схемой, — сказал один из вельмож. — Мол, в эпоху Петра так действовали аристократы второго круга.»
— «И как с ними поступали?»
— «Их поджигали», — ответил другой.
Я сидел в тени, слушая через Хаэль. Она спрятала в комнате своего глиняного жука — маленького, как ноготь, но с чутким слухом.
Когда разговор закончился, я сказал только
— Боятся. Значит, скоро пойдут в наступление.
— Будем отвечать? — спросила Варвара.
— Нет. Мы продолжим скупать. Нам нужен контроль над южным портом. Если мы возьмём таможню — они будут покупать у нас. Или сидеть без стали.
В ту же ночь Кир пришёл ко мне с планом.
— Слушай. У «Три Круга Торгов» есть поставщик из Восточной долины. Тот, кто реально держит железо. Мы можем выйти на него через старого карлика — Михла, у него игровая задолженность, мы его купим. Он сведёт нас с перевозчиком. Там — дело техники.
— Деньги есть? — спросил я.
— Хаэль сказала, её голем может копать золото из старых шахт. Оно в плохом виде, но алхимик его очищает.
— Тогда начинаем. С этого дня мы не покупаем.
Мы владеем.
Когда через месяц с половиной в столице пошёл слух, что четыре кузницы стоят из-за перебоев с сырьём — мы уже сидели на складе, переполненном рудами.
И Кир сказал:
— Вот она, власть. Без клинков. Без крови. Просто у тебя есть то, без чего они не могут работать.
— А если узнают? — спросила Варвара.
Я улыбнулся:
— Тогда мы сделаем то, что умеем лучше всего. Переобуемся в пепел — и сгорим там, где нельзя быть пойманным.
Без герба, но с зубами
— Они чувствуют, — сказал Кир, стоя у карты. — Как собаки перед бурей.
— Но не двигаются, — ответила Варвара.
— Потому что не понимают, с какой стороны ударит.
У нас уже было достаточно, чтобы перекрыть три главных потока железа.
Через южный порт мы пускали своё, через восточный — задерживали чужое, а с севера вообще запустили слух о чуме на складе.
Формально — не мы.
Фактически — только мы.
Первыми зашевелились Серовы.
Старый род. Владельцы арсеналов, поставщики имперской стражи, те самые, кто ещё год назад мог одним словом закрыть любую кузницу.
— Они не понимают, кто мы, — сказал я.
— Им кажется, что ты всего лишь очередной амбициозный маг, — заметил Кир.
— А я — пыль, — сказал я. — Которую нельзя взять в кулак.
Серовы действовали через третьи руки:
→ остановили три мелких контракта,
→ попробовали перекупить двух наших перевозчиков,