Пепел осел на ладони.
И остался там.
— Что в письме? — спросила Варвара вечером.
— Напоминание, — ответил я. — Что я всё ещё пешка.
— А ты что с этим собираешься делать?
Я посмотрел на неё. Медленно. С ровной тенью в голосе:
— Пешка… которая в конце доски становится любой фигурой. И я выберу — кем именно стать.
Глава 12: Заговор Совета
Я шел по рынку, как по полю боя. Люди расходились, кто-то опускал взгляд, кто-то склонял голову. Некоторые делали вид, что не узнали меня, хотя конечно же узнали. Лица под капюшонами, торговцы с пустыми глазами, слуги, что несут тяжёлое знамя и делают вид, что не слышат, как за их спинами шепчутся.
И этот шёпот был громче, чем крики мятежников на севере.
Солнце клонилось к горизонту, отражаясь в медных куполах кузниц. Пахло рудой, горелой смолой и потом. В моём городе всегда пахло работой. Потому что я построил его на общей работе у подножии новой правды.
На углу стояла бабка, что торговала пирогами. Я всегда проходил мимо, и она всегда смотрела, не мигая. Сегодня — отвернулась.
Значит, и она слышала.
На нижней террасе, в порту, мальчишки таскали бочки, а мастера поднимали из пепла новую баллисту, обшитую рунным железом. Я кивнул Киру, тот крикнул что-то в ответ и с размаху ударил по железу. Звук вышел звонким, живым.
— Город растёт, а люди — боятся… — бросил я.
Из тени, как из пепла, вышел Лем. Немой, как вечность. Один из тех, кто видел, как я одеражал свою первую победу. Один из немногих, кому я доверял спину.
Он протянул мне письмо. Красная печать. Воронье перо.
Я разорвал сургуч и прочёл. Письмо было пустым. Только слово: «Скоро».
— Где нашёл?
Лем показал на карте север столицы «Семичастная», трактир для тех, кто когда-то держал в руках голос Империи. Теперь они там пьют дешёвое вино и продают честь за серебро.
— Кто ещё был там?
Он прижал ладонь к горлу, потом изобразил жест — женщина, лицо вуалью, потом символ Круга: кольцо, вписанное в глаз.
— Они уже здесь, — выдохнул я. — Совет решил действовать. Не торговаться. А вычеркнуть.
Я резко повернулся. Город будто отозвался. Вибрацией в костях. Я чувствовал, как воздух меняется.
Вернулся в башню. Стражи у входа вытянулись, как статуи. Варвара ждала в тронном зале — не на троне, а на ступенях, с разложенной картой и двумя кубками, один из которых был пуст.
— Ты поздно, — сказала она, не поднимая глаз.
— У нас гости, — я бросил письмо на стол. — Старые. Хитрые. Опасные.
— Совет?
Я кивнул.
— Они шепчутся в галереях, где пыль толще совести. Где портреты родов, которые сами сожгли собственных наследников. И теперь хотят сжечь и нас.
— Что будешь делать? — спросила она.
— Я не стану ждать.
Мы молчали.
— Я знаю, кто среди них, — Варвара встала, подошла ближе. — Маг крови. Прямой потомок Вельцеров. Его звали Этрик. Сейчас — он «Мастер красного шелка».
— Под маской прячутся те, кто боится правды. Но я сорву её — на арене.
— Это безумие, — её голос стал тише. — Они этого и ждут. Один проигрыш — и всё развалится.
— Я не проигрываю, — сказал я. — И не играю в такие игры.
В комнату зашёл Кир — на лице пятна гари, в руках — меч.
— Мы нашли его возле кузни, — он положил меч на стол. — На рукояти выжжено: «Предатель возвращается к крови».
Я сжал зубы.
— Кто-нибудь видел?
— Нет. Но слухи пойдут.
— Пусть идут, — бросил я. — Я сам им расскажу конец этой сказки.
Ночью я не спал. Стены башни дышали — я чувствовал их, как кости собственного тела. Пламя в жаровне мерцало неровно. Я сидел в темноте, пальцами поглаживал рукоять кинжала.
Я вспомнил, как начиналось всё. Как меня звали — тем именем, которое давно кануло. Как я умер — и родился в новом теле. Как в аду мне дали второй шанс.
Теперь они хотят снова меня похоронить. Но я сам выбрал своё пепелище.
На рассвете я вышел на балкон.
Город просыпался. На улицах — мои люди. На крышах — мои арбалетчики. В подвалах — мои кузни. И над всем этим — моя воля.
Если Совет хочет войны — я покажу им её на их же языке.
Их кровь окрасит арену.
Но начнётся всё с имени.
Я спустился в Зал Огня, когда первый луч солнца зацепил шпиль моей башни. Варвара уже ждала там, в кольце из книг, карт и пергаментов, как жрица на древнем алтаре. Её волосы были заплетены в косу, меч висел за спиной. Она не говорила — просто протянула мне пергамент.
— Имя?
Она кивнула.