– Анян, два часа, сто тысяч вон. Обмен фото заранее. Несовершеннолетние не интересуют.
Я долго смотрела на экран, пытаясь осмыслить прочитанное. Лишь после других сообщений все стало ясно.
– Станция Помге. Один час, сто тысяч вон. Полных не принимаем. Возможен ли анальный секс?
Меня передернуло от этих слов. Но благодаря телефону я наконец поняла, о каком запахе денег твердил муж.
Все мое естество охватило нервное напряжение.
Глава 4
13 апреля 2016 года, среда
В этот день был государственный выходной из-за выборов в 20-е Национальное собрание. С самого утра мы с мужем проголосовали, а затем зашли на кофе в кофейню рядом с избирательным участком в начальной школе. Сынчжэ упорно отрицал свою вину и умолял сохранить тайну хотя бы от отца, но я все же рассказала мужу о вчерашнем инциденте. Я переживала, что это может навредить нашему ребенку, и надеялась, что муж найдет какое-то решение.
– Что тут думать? В его возрасте такое бывает. Позвони ее родителям и извинись. Родители девочек могут воспринимать такие вещи иначе.
Муж, похоже, не хотел продолжать неприятный разговор и пытался уйти от проблемы. Но для Сынчжэ это был серьезный вопрос.
– А если его начнут дразнить в школе из-за этого?
– Не переживай. Что он может сделать? Перестанет ходить в школу? Я успокою его, не волнуйся.
Он повернулся к людям, стоявшим в очереди перед начальной школой.
– Ого, сегодня действительно много народу. Надеюсь, оппозиция победит.
Похоже, что для мужа выборы сегодня были важнее, чем проблема Сынчжэ.
Дома я набрала номер родителей девочки, который мне дала классная руководительница. Трубку долго не брали. Я уже подумывала сбросить, как вдруг услышала женский голос: «Алло».
– Здравствуйте. Это мама Даын?
– Да, это я. А кто говорит?
– Я мама Пак Сынчжэ, он учится с вашей дочерью…
– А… Да, – как только я упомянула имя сына, ее интонация изменилась.
– Сейчас вам удобно разговаривать?
– Да, говорите.
Меня задел ее пренебрежительный тон, но я продолжила говорить:
– Мне сказали, что вчера в школе произошел неприятный инцидент между Сынчжэ и Даын. Я звоню, чтобы извиниться.
– Ах… Да. Но это был не просто неприятный инцидент, а проступок Сынчжэ, – поправила женщина, словно пыталась меня поучать.
– Да, Даын, наверное, очень испугалась, и я прошу прощения за это. Обещаю поговорить с Сынчжэ, чтобы такого больше не повторилось.
– Ох… – женщина глубоко вздохнула. – Это ведь… Даже не знаю, что сказать, ведь это сделал ребенок. Даын была так напугана. Завтра ей снова идти в школу, а она пострадала! Пожалуйста, воспитывайте своего сына должным образом!
Слова этой женщины заставили меня закипеть от стыда.
– Да, извините.
– Давайте на этом закончим разговор. Да уж… – женщина снова вздохнула и положила трубку.
Меня охватила ярость от ее поведения. Я никогда не видела ту на родительских собраниях или встречах. Наверное, оба родителя работают? Может, она считала, что Сынчжэ живет в арендованной квартире, и поэтому позволила себе так разговаривать со мной? Я задумалась, стала бы она так пренебрежительно относиться ко мне, если бы узнала, кем работает мой муж.
Я вспомнила, как сын говорил, что Даын бегала за ним, а потом солгала, чтобы доставить ему неприятности. Надо было поверить ему и защитить, а не извиняться так нелепо… Я еще больше разозлилась из-за собственной глупости.
Я спустилась в гостиную и позвала мужа:
– Дорогой!
Мне хотелось сказать ему: «Знаешь, какие оскорбления я выслушала, последовав твоему совету? Послушай, какая беспардонная и невежливая мать у этой Даын». Но супруга в гостиной не было.
Я выглянула в окно кухни и увидела его у цветника на заднем дворе. Он пересаживал рассаду. Можно было бы кого-то нанять для этого… Муж обильно потел, занимаясь тем, чего никогда раньше не делал.
Герань, маргаритки, пионы и тюльпаны, казалось, наконец-то нашли свое место и выглядели свежее, чем в горшках.
Я сделала сок из бананов и аронии и отнесла мужу.
– Наверное, они быстро завянут, – сказал тот, глядя на цветник и потягивая сок.
– Почему?
– Я задел лопатой корни. В этом году уже ничего не поделаешь. Если посадить их снова, то на следующий год будут цветы из этих же луковиц. Подождем следующего. Сегодня выходной, а из-за этого я даже не смог никуда уехать. В этом году не получилось выловить камбалу.
Кажется, он говорил о рыбалке. Это прозвучало так, будто было адресовано мне.