Люди такого уровня не собираются абы где. Собрание проходило в «Черной Башне», на 79-м этаже — в одном из самых дорогих конференц-залов в стране. Обитые дорогой кожей кресла отражались в вымытом до блеска панорамном окне, с которого открывался вид на центр города.
Дорогое помещение, дорогие костюмы. У каждого места — бутылка минералки самой дорогой марки; не просто «водичка с газиками», а натуральный продукт с кучей целебных свойств.
И люди здесь вели себя соответственно. Это не семейное торжество, не общий праздничный ужин, где можно позволить себе эмоции. Это собрание, и здесь говорят о делах.
— Я рад видеть вас всех здесь сегодня, — медленно начал Алекс, когда за последним из прибывших закрылась дверь. Традиционные слова… был ли он рад? Уж точно нет.
— Как вы знаете, мой сын Марк…
Он замолчал, подбирая нужные слова.
— Алекс, — Говард, его младший брат, счёл, что пятисекундная пауза — это слишком долго.
— Давай без долгих прелюдий. Мы все прекрасно знаем, что случилось с твоим сыном; все кому надо и не надо знают о случившемся, благодаря его стриму! Не надо говорить, что с ним было — скажи, что с ним будет.
— Два месяца, — спокойным тоном, удержавшись даже от вздоха, заговорил Алекс, — Восстановления. Я не говорю о полном восстановлении — разумеется, это невозможно в такой короткий срок без лечебной магии. Я говорю о состоянии, в котором он не будет прикованным к постели инвалидом и сможет покинуть больницу.
В его голосе, как и полагалось, не было ни капли эмоций, как будто он говорил не о своём сыне, который, когда его нашли, больше напоминал кровавый ошмёток, а о каких-то формальностях.
— Как понимают все собравшиеся, мы можем использовать лишь традиционные методы лечения, без капли магии, что и сделало этот период таким долгим.
К этому Алекс тоже привык. Марк, неделями валяющийся с гриппом, Марк, щёку которого раздуло от флюса, Марк, хромающий из-за вывихнутой на тренировке лодыжки… то, о чём большинство людей — уж во всяком случае, людей его статуса — давно забыло. Нормальное, магическое лечение было недоступно тому, на кого невозможно наложить никакой эффект, так что прибегать приходилось к «традиционным», а по мнению многих — попросту доисторическим методам. Лекарства, бинты, гипс, операции…
— Свадьба с Элизой должна была состояться через три месяца, — заметил Николай, глава отдела связей, и от Алекса не укрылось это «была». — Однако, большинство собравшихся сходятся во мнении, что Вульфрик, разумеется, отменит свадьбу.
Ого! А он уже успел опросить «большинство собравшихся»? Подготовились, однако!
— Вульфрик не сделал этого раньше, когда Марк Пробудился, — ровным тоном ответил Алекс. — И, я уверен, не сделает этого и сейчас. Суть не в личности моего сына, его силе или слабости. Суть в интересах кланов и создании «родства».
— Да, — вновь заговорил Говард. — Но они могут породниться и другим образом.
Все взгляды были устремлены на говорящих. Каждый из сидящих тут понимал, что это борьба, и каждый поддерживал кого-то конкретного. Кроме того, каждый из них имел свои интересы и готов был легко сменить сторону, если это будет выгодно ему самому.
— Если ты об одном из своих сыновей, Говард, — покачал головой Алекс, — То, насколько помню, все они уже помолвлены? Разрыв помолвки любого из них будет нам неприятен.
Да, Говард несколько лет добивался того, чтобы один из его трёх сыновей стал женихом Элизы, но затем, отчаявшись, помолвил их всех с невестами из других родов — разумеется, тоже знатных, но уж точно не такого уровня, как род Вульфрика. Сейчас он, должно быть, кусал локти.
— Да, конечно, — мягко и по-деловому улыбнулся Говард. — Все трое моих сыновей станут мужьями тех, с кем планировалось. Но почему мы не обращаем внимания на другого кандидата?
Он указал рукой вперёд, туда, где сидели выходцы из клана жены Алекса.
— Рэм? — удивился Алекс, и тут же подавил своё удивление. Нельзя, чтобы кто-то его заметил. Но всё же… его брат заодно с родственниками его жены?
Указанный Рэм наклонил голову и вежливо заговорил:
— Я… конечно, не являюсь кровью от крови клана Ротт, но я тоже его член, и, если решение большинства будет таково, я приму это с честью.
— Тихо, — Алекс поглядел на него суровым взглядом. — У нас тут не демократия, и такие вещи определяются не решением большинства. На данный момент я — глава клана.
— Разумеется, дядя Алекс, — почтительно согласился Рэм.
Дядя… какой он ему дядя. Племянник жены, старший сын её братца. Алекс ещё сразу удивился — почему этого юнца тоже притащили на совет? Хотя, теперь всё ясно.