— Расскажите мне, прошу вас, — безуспешно требовала она.
Вызов. Вздернутый подбородок.
Черт возьми, как можно так меняться – минуту назад, он мог поклясться, что видел страх в распахнутых глазах. Теперь же она сжимала кулаки, выпрямив плечи. Взгляд хищно вцепился ему в лицо, и, Мерлин, эту ли девушку он называл никчемной?
Противостояние было прекрасным. Его можно было ощутить кожей.
Ему это… нравилось?
От шальной мысли новая волна ярости разорвалась где–то в сердце.
— Северус…
Что она сейчас сказала? Она посмела назвать его по имени?
Заносчивая нахалка, он в этом не сомневался ни на секунду.
Он не должен показывать свое истинное лицо ни при каких обстоятельствах, поэтому он лишь скривился, слабо пытаясь оттолкнуть перепуганную девушку от себя. Резко захотелось убить ее, убить сейчас же эту маленькую, заносчивую девчонку. Прямо сейчас плюнуть ей в лицо.
Он чувствовал себя таким униженным и беспомощным оттого, что она видит его таким: изломанным, раскуроченным, вывернутым наизнанку.
Ее глаза. Ее волосы. Она.
Такая настоящая, живая. Что он мог сделать? Что, кроме «пустых угроз» и беспомощной злости, когда у него в голове круглосуточно сидел ее образ?
— Спускайтесь к своим друзьям, Блэк, — что с его голосом? — Вам нельзя надолго оставаться здесь. Уверен, наш национальный герой что–нибудь придумает.
Слизеринка не шевелилась и, казалось, пропустила приказ учителя мимо ушей.
— Северус, посмотрите же на меня, — и откуда в ней столько смелости?
Но он поддался. И ненавидел себя за это. Дамблдор был прав. Сотню раз прав.
— Чего вы хотите, мисс Блэк?
— Правды, — рваный шепот.
Она потянула свою худенькую ладошку к его щеке, неуверенно коснувшись. Лишь на мгновение.
И, убейте его, оно было самым прекрасным.
— Вы не понимаете, что делаете, Блэк, — его попытки противостоять своей лучшей ученице были со стороны действительно жалкими.
— Вы сохраняли мне жизнь до нужного момента – это я понимаю, — кивнула Слизеринка.
Он схватил ее за ворот колючего свитера и потянул на себя. Он был готов кинуть в нее Авадой прямо сейчас.
— Успокойтесь уже, — он тряс ее как тряпичную куклу.
— А если нет? — это была чистой воды издевка.
— Вы действительно хотите знать, что будет? — нет, этого он никогда в жизни своей никчемной не допустит.
— Хочу.
Последнее, что он успел разглядеть сквозь непонятную пелену в глазах – были ее губы.
========== Chapter XXXII. Part II. Deathly Hallows ==========
Их снова накрыли. Благо, Снейп создал отвлекающий маневр, и девушка успела разбудить своих друзей, поспешно трансгрессировав.
Я иду за вами…
Паучий Тупик – видимо, это было слишком легко для Егерей. Не стал бы сам Снейп выдавать их укрытие Пожирателям Смерти.
Гарри упал, задыхаясь, на траву, и сразу вскочил на ноги. Солнце только что зашло; они приземлились на краю какого–то поля. Делия уже бегала по кругу, размахивая волшебной палочкой.
— Протего Тоталум… Сальвио Гексиа…
— Подлый предатель! — пропыхтел Рон, вылезая из–под мантии–невидимки и перебрасывая ее Гарри. — Делия, ты гений, просто гений! До сих пор не верю, что мы оттуда выскочили!
— Каве Инимикум… Это не он сдал нас, дурная ты голова!
— Что?
— Он укрыл нас, когда пришли Пожиратели, — простонала Слизеринка, продолжая орудовать палочкой.
— Ладно, понял, — буркнул Рональд, рассматривая порванные джинсы и ссадины на ногах. — Как вы думаете, что с ним теперь сделают?
— Ох, надеюсь, они его убьют! — желчно добавил Гарри. — Так ему и надо.
Поттер вплотную подошел к колдующей Щитовыми чарами подруге и шепнул на ухо:
— Я стоял за дверью и все слышал.
— Гарри! — и от этого всхлипа ей хочется убиться об стену. Хочется вырвать себе все внутренние органы. Хочется кричать, срывая голос, разрывая связки. Кажется, показывать свою слабость перед Поттером – стало гребанным ритуалом.
Гриффиндорец отвернулся, нарочито фыркнув.
Они поставили палатку, забились внутрь, и Уизли заварил на всех чай. После того, как они едва спаслись, душная палатка казалась уютной, родной и надежной.
Какое–то время все молчали, потом Делия воскликнула:
— Дары Смерти… чушь какая! Хотя, вообще–то… — ей пришла в голову новая мысль, — может, Дамблдор все это сам выдумал?
— Непохоже, — возразил Рон. — Я думаю, это правда – ну, по крайней мере, он сам верил, что это правда.
— По–моему, это несущественно, — сказала Блэк. — Даже если он не врал, все равно я такой ужасной чепухи в жизни не слышала.
— Погоди, — задумался Уизли. — Тайную Комнату тоже считали выдумкой, так?
— Да не может этого быть, и все тут! Даров Смерти не существует!
— Ты все время это повторяешь, — прыснул рыжий, — а ведь один из них точно существует – мантия–невидимка.
— Сказка о Трех Братьях – это просто легенда, — твердо заявила Слизеринка. — По сути, это история о страхе человека перед смертью. Если бы можно было выжить, просто спрятавшись под мантией–невидимкой, так у нас уже есть все, что надо!
— Ну, не знаю. По–моему, непобедимая волшебная палочка нам бы тоже не помешала, — проворчал Гарри, вертевший в руках нелюбимую палочку из терновника.
— Нет такой палочки, Гарри!
— Ты сама сказала, что таких палочек полным–полно – и Смертоносная палочка, и этот, как его…
— Ладно, даже если вообразить, что Бузинная палочка существует взаправду, что тогда скажешь про Воскрешающий камень? — блондинка пальцами изобразила кавычки вокруг названия камня, и тон ее исходил сарказмом. — Никакая магия не способна воскрешать мертвых, и ничего тут не поделаешь!
— Когда моя палочка столкнулась с палочкой Сами–Знаете–Кого, появились мои мама и папа… и Седрик…
— Так ведь они на самом деле не вернулись из мертвых! — сказала Делия. — Это были вроде как… бледные подобия, это совсем не то же самое, что воскреснуть по–настоящему.
— Ну, и в сказке девушка тоже не воскресла по–настоящему. Там сказано, что для умерших нет места в подлунном мире. Но все–таки второй брат мог видеть ее и говорить с ней. Они даже жили вместе какое–то время.
Гарри заметил в глазах Делии довольно странное выражение – сочувствие и еще что–то трудно–определимое. Она покосилась на Рона, и Гарри вдруг понял, что это – страх. Он напугал ее своими разговорами о жизни с покойниками.
— А этот тип, Певерелл, который похоронен в Годриковой Впадине, — быстро сказал он, стараясь рассуждать как человек со здоровой психикой, — ты о нем и правда ничего не знаешь?
— Нет, — ответила Слизеринка, явно обрадовавшись перемене разговора. — Я проверила. Будь он знаменитостью, наверняка о нем было бы где–нибудь сказано. Я нашла только одно упоминание фамилии «Певерелл» – в книге «Природная знать. Родословная волшебников». Я ее взяла почитать у Кикимера, — объяснила она, заметив, что Рон поднял брови. — Там перечислены чистокровные волшебники, чей род к нашему времени прервался по мужской линии. Как я поняла, с семьей Певерелл это случилось одной из первых.
— Как это – прервался по мужской линии? — переспросил Уизли.
— Это значит, что фамилию этой семьи уже никто не носит, — объяснила Делия, — хотя вполне могут быть потомки по женской линии, просто фамилия у них уже другая.
И тут Гарри осенило. Он понял, что шевельнулось у него в памяти, когда он услышал фамилию «Певерелл»: неопрятный старик тычет безобразное кольцо под нос чиновнику из Министерства.
Поттер крикнул вслух:
— Марволо Мраке!
— Что–что? — дружно спросили Рон и Делия.
— Марволо Мраке! Дедушка Сами–Знаете–Кого! В Омуте памяти, у Дамблдора! Марволо Мраке говорил, что он потомок Певереллов!
Уизли и Блэк по–прежнему ничего не понимали.
— Перстень, перстень, который превратился в крестраж! Марволо Мраке говорил, что на нем герб Певереллов! Я видел, как он им размахивал перед лицом того деятеля из Министерства, он ему это кольцо чуть в нос не засунул!
— Герб Певереллов? — насторожилась девушка. — Ты его хорошо разглядел?
— Не очень, — ответил Гарри. — Вроде там ничего такого особенного и не было – так, несколько черточек. Я вблизи–то его видел, уже когда он был треснутый.