За шесть лет он получил штук пятнадцать таких Громовещателей, и каждый раз Гриффиндорцы подкалывали его, а Слизеринцы в открытую смеялись, когда Долгопупс в очередной раз выбегал из Большого зала с ярко–красным конвертом.
В пятницу к Гарри за обедом прилетела белоснежная полярная сова по имени Букля. Она держала в клюве лист пергамента. Он взял у нее письмо и открыл конверт, а Букля тем временем принялась за кусочки мяса, оставленные кем–то без присмотра. Записка была от Хагрида.
«Дорогие Гарри и Рон!
Как насчет того, чтобы выпить со мной чашку чая сегодня вечером около шести? Мне нужно кое–что очень важное сказать Рону. Я зайду за вами в замок. ЖДИТЕ МЕНЯ В ХОЛЛЕ. ВАМ ОДНИМ ВЫХОДИТЬ ЗАПРЕЩЕНО.
Не вешайте носа.
Хагрид.»
— Он, наверное, хочет подробнее узнать про Блэка! — решил Рон.
Ровно в шесть друзья вышли из Гриффиндорской гостиной, миновали чуть ли не бегом троллей и спустились в холл.
Хагрид их уже ждал.
— Привет, Хагрид! Ты, наверное, хочешь узнать, как все было в ту ночь? — спросил Рон.
— Я знаю, — Хагрид отворил двери и выпустил их наружу.
— А–а–а, — слегка разочарованно протянул Уизли.
Первое, что они увидели в хижине Хагрида, так это охотничьего пса Клыка. Он лежал, вытянувшись во всю длину на лоскутном одеяле, плотно прижав голову к лапам.
Хагрид налил им чаю и предложил сдобных булочек с цукатами, но друзья от булочек отказались: им слишком хорошо была знакома стряпня Хагрида.
— У меня к вам… э–э… нелегкий разговор, — на редкость серьезно заявил Хагрид.
— О чем? — поинтересовался Гарри.
— О Делии Блэк.
— Чего? — Рон закашлялся, поперхнувшись чаем.
— Как бы это сказать… вот ты, Рон… я давно тебя знаю, но такого не ожидал. Зачем ты так с ней, а? Что она тебе сделала?
— Откуда ты знаешь, Хагрид? — взвился Рон.
— Я всегда все знаю, — упрямо продолжал лесничий. — Она часто стала сюда захаживать. Плачет. У нее нелегкое время, да. Сдается мне… она это… ну, знает все о Сириусе Блэке. Ну, то, что он… эм… не буду произносить это вслух.
— Хагрид… понимаешь, она же Слизеринка, — начал смущенно оправдываться Уизли.
— Знаешь, как она расстроилась, что ты так к ней относишься из–за того, что она с Гарри подружилась? — прервал его Хагрид. — Если она с другого факультета, это… ну… не оправдание. Сердце у нее где надо, у Делии. А ты так…
— Но она провоцировала Гарри! — не унимался рыжий.
— Рон, пойми, у девчонок такой характер! — встрял Поттер и похлопал друга по плечу.
— Вот именно, — согласился Хагрид. — Не делай так больше!
Остаток вечера проговорили о шансах Гриффиндора на победу в борьбе за Кубок школы по квиддичу. И в девять часов Хагрид отвел друзей в замок.
***
В субботу вечером Гарри столкнулся с Делией на площадке второго этажа. Буквально столкнулся: она как обычно была погружена в книжку. Врезалась в Гарри, уронив «Расширенный курс Зельеварения» и негромко ойкнув. Гарри повторил свое рефлекторное движение и сжал тонкие плечи девушки. Блэк подняла на него испуганные глаза, но тут же заметно расслабилась.
— Ох, прости, Гарри, я такая неуклюжая…
— Ничего страшного, — Поттер продолжал сжимать плечи Слизеринки, борясь с желанием прижать ее всю целиком к груди, в которой металось доведенное до предела сердце.
Делия смущенно улыбнулась. Гарри захотелось слизнуть эту трогательную улыбку с ее губ, ощутить ее вкус, но вместо этого он выпустил хрупкие плечи и наклонился за книжкой.
— Я бы хотел с тобой поговорить, — сказал он, протягивая учебник.
Девушка закусила губу.
— У меня совсем нет времени. Я собиралась к профессору Снейпу и…
— Кабинет по Защите в другой стороне, — он схватил ее за запястье.
В попытках вырваться девушка вздергивает тонкий подбородок, и волосы открывают лицо, и в свете факелов Гарри видит синяк, берущий начало на скуле и окрашивающий почти всю левую сторону лица, играя переходами от темно–фиолетового, ближе к виску, до воспаленно–красного у основания челюсти, что заставляет его еще раз мысленно разорвать Рона на части, сожрав и выблевав каждую его кость. Снова.
Теперь понятно, почему она сегодня так растрепана – волосы удачно скрывали почти все. От всех – но не от него. Не теперь. Заметила взгляд.
— Нравится? — гнусная улыбка на нежных губах. — Передай Уизли огромной спасибо за это.
— Не нравится, — рявкнул так, что зазвенело в ушах. — Он ударил тебя?
Девушка опустила взгляд, прикрывая глаза.
— Ответь мне! — он немного потряс ее.
— Нет, — короткий вздох. — Он оттолкнул меня так, что я упала.
Она вскинула голову, заглядывая ему в глаза.
А в следующую секунду с такой силой прижалась к нему, зарываясь одной рукой в черные волосы, что Гарри на секунду оторопел, но тут же сориентировался и крепко обнял девушку, поглаживая чуть сгорбившуюся спину.
— Все будет в порядке, вот увидишь, — шептал он ей, сомневаясь в правдивости собственных слов. А она лишь кивнула ему в ответ.
***
— Поттер! Уизли! Будьте добры, выслушайте объявление!
Возмущенный голос профессора МакГонагалл ударом кнута рассек воздух. Гарри с Роном подпрыгнули, оторвавшись от игры, которую затеяли в самом конце урока Трансфигурации. Друзья уже сделали, что полагалось: воспользовались заклятием «Невидимого расширения», расширили крохотный мешочек до размеров бочонка, затем вернули ему первоначальный облик. И они уже списали с доски домашнее задание. Звонок вот–вот прозвенит, и Поттер с Уизли, забыв обо всем, сражались на «мечах» – игрушечных волшебных палочках, изобретенных Фредом и Джорджем: у Рона в руке жестяной попугай, у Гарри – резиновая треска.
— Поттер и Уизли в кои–то веке порадовали нас: наконец–то ведут себя соответственно возрасту, — выговаривала профессор.
В этот момент голова трески оторвалась и мягко шлепнулась на пол – попугай Рона секунду назад отсек ее.
— Объявление касается всех. Приближается Хэллоуин. Намечается праздничный бал для старшекурсников, начиная с четвертого курса. Хотя, конечно, вы имеете право пригласить кого–то с младших курсов. И преподаватели могут…
В этот же миг Лаванда Браун во всеуслышание прыснула. Парватти Патил ткнула ее в бок, едва сдерживая смех, так что рот перекосился, и обе уставились друг на друга.
— Наверное, Блэк со Слизерина явится со Снейпом, — зашептала Браун на ухо Патил. Однако Поттер тут же уловил эти ехидные переглядки. Скривился. Он ни секунды не потерпит, если Делия придет на бал с кем–то другим, а тем более со своим деканом. — Кто еще может пригласить эту невыносимую всезнайку на бал?
МакГонагалл и бровью не повела. Вопиющая несправедливость, обиделся Гарри: им с Роном только что от нее досталось, хотя ничего такого они не сделали.
— Форма одежды – парадная, — продолжила профессор. — Бал начнется в семь часов вечера тридцать первого октября в Большом зале. Окончание бала в полночь. И еще несколько слов… — профессор МакГонагалл окинула класс выразительным взглядом. — На бал, конечно, приходят с распущенными волосами, — проговорила она с явным неодобрением.
Лаванда еще громче хихикнула. На этот раз Гарри понял, что ее рассмешило: профессор Трансфигурации всегда носила тугой пучок на затылке, не позволяя себе ходить распустехой в прямом и переносном смысле.
— Это, однако, не значит, — профессор строго оглядела класс, — что мы ослабим правила поведения, которые предписаны студентам Хогвартса. Я буду очень, очень недовольна, если кто–нибудь из вас их нарушит.
Парни неодобрительно заулюлюкали.
— И прежде всего на балу приветствуются танцы, — она взмахнула рукой. — А точнее, они обязательны!
— Профессор! — крикнул Симус с последней парты. — Мы не танцуем.
— Придется, мистер Финниган, — сказала она строгим тоном, не допускающим возражения.
Прозвенел звонок. Класс зашумел, заторопился на перемену: прятали учебники в сумки, сумки закидывали через плечо. Многим не пришлась по вкусу новость о том, что им придется искать себе партнеров для танцев.
Неделю назад Гарри сказал бы, что найти партнера для бала – пустячное дело. Но пригласить на бал девушку! Страшнее ничего не придумаешь. И все помешаны на бале, по крайней мере, девчонки. Сколько же их в Хогвартсе! Он только теперь это заметил. И все они шептались и хихикали по закоулкам замка, давились смешками, если мимо проходил мальчик. А сколько волнений и разговоров о нарядах для предстоящего праздника!