***
Малфой обнаружил себя сидящим с зажатой в пальцах пачкой сигарет и уставившимся на светящийся экран смартфона. Уходить в себя и выпадать из реальности было опасным занятием в его положении, однако Драко, несмотря на осознание данного факта, всё ещё продолжал подлавливать своё сознание на этом прегрешении. Телефон не сдавался в попытке связать некоего мистера Блэйдона с вызываемым абонентом и продолжал раздражающе вибрировать на соседнем сидении. Малфой неторопливо положил сигареты обратно в карман и протянул руку к смартфону, принимая вызов:
— Слушаю.
— Рад наконец-то услышать ваш голос, мистер Малфой. У меня есть новости по вашему запросу, также имеется ряд вопросов, которые было бы желательно решить сегодня. Стоит ли ожидать вас сегодня в Уиндморе?
— Да, я буду на месте через пару-тройку часов. Можешь озвучить, что у нас на повестке дня?
— Мистер Малкольм в подтверждение заключенной сделки прислал группу своих людей для собеседования. Все прибывшие размещены по гостевым комнатам и ожидают встречи с вами завтра днём. Кроме того, вашего ответа ожидает мистер Олсбрук, необходимо выбрать время и место для церемонии захоронения. И… мистер Малфой. Ваш отец снова нанёс нам визит сегодня, просил об аудиенции с вами. Он всё ещё здесь. Что ему ответить?
По спине Драко пробежал табун колючих мурашек, стоило ему встретиться с собственным отражением в зеркале заднего вида. С отросшими волосами и недельной щетиной он воплощал собой юную копию Люциуса, которой нестерпимо захотелось вдарить по роже. Парень запустил пятерню в волосы, и немного оттянул те в сторону, удерживая несколько прядей между пальцев.
«Кажется, у меня есть идея, что с этим можно сделать».
— Спасибо, Чарли. Информация принята. Окажите людям Малкольма достойный приём, нам важно заслужить их доверие и уважение. Можете уведомить мистера Олсбрука, что я хотел бы провести церемонию завтра же, о месте он уже знает. Сообщите мистеру Люциусу Малфою, что его запрос будет удовлетворён, если он готов подождать ещё пару часов. Спасибо, Чарли. Я уже в пути.
Услышав вежливое «будет выполнено», Малфой завершил звонок и швырнул телефон обратно на сиденье, положив обе руки на руль, и прикрыл глаза. Вдох, выдох, вновь вдох, глубокий и медленный. «Просто дыши, Малфой. Не забывай дышать. Последний рывок на сегодня. Ты должен это сделать, — проговорил самому себе парень, словно ребёнку. Для Драко эта неделя была неделей избавления: от того, что тянет его ко дну, от того, что удерживает от движения вперёд. Ликвидации подлежали вещи, связи и люди. Малфой понимал, что на замену утраченным точкам опоры предстоит установить новые якоря, что будут держать его наплаву, не давая провалиться в бездну. И он уже чётко знал, как он это сделает. Но сперва мосты, мосты, которые нужно сжечь. Парень завёл мотор, всматриваясь в промозглую черноту вечера через лобовое стекло. До возвращения в поместье ему необходимо было успеть вычеркнуть ещё один пункт из списка дел — символичная мелочь, но от того не менее значимая.
***
Уиндмор встретил Малфоя шквалистым ветром и проливным дождём, пытающимся пробраться внутрь стен, стучась в стёкла окон. Как бы мерзко это ни ощущалось, но сегодня Драко был даже благодарен природе за непогоду, за этот белый шум, заглушающий тишину внутри него, что так неумолимо пыталась его разорвать на части, стоило Малфою остаться наедине со своими мыслями. С каждым днём их становилось всё больше, мысли напоминали стаю голодных ворон, кружащих над его головой и лишь поджидающих момента, чтобы сорваться вниз и впиться клювами в плоть. Драко выбрался из машины и на мгновение замер, блуждая взглядом по стенам поместья, колеблясь в принятии решения. Для него это было в новинку — принимать решения с таким уровнем ответственности. И как бы Драко ни старался ненавидеть фигуру Реддла, он всё же вынужден был признать, что в какой-то мере старик вызывал у него уважение, если не восхищение, своей одержимостью и преданностью делу, смелостью пожертвовать всем. Чем глубже Малфой погружался в бизнес и чем тщательнее изучал информацию, оставленную ему Томом, тем больше убеждался, что мир слишком давно перестал делиться на чёрное и белое; что невозможно предугадать, что скрывается за личиной человека, и какие события высекли из него то, что он из себя представляет сейчас; что выстраивание мнения о человеке, основываясь лишь на своих предубеждениях и ожиданиях, может привести к фатальной ошибке. Взгляд парня остановился на кривом сколе, оставшемся на стене у входа после взрыва. И, кажется, именно в эту секунду Малфой окончательно решил, как ему поступить. Он смертельно устал. Устал быть остолбеневшим немым мальчишкой, который лишь сталкивается с последствиями чужих решений, пока кто-то другой решает, кому остаться жить, а кому умереть. Сегодня настал его черёд быть судьёй. Подсудимый — Люциус Абраксас Малфой.