бнулась, понимая, что уже завтра эти двое признаются официально в своих отношениях. — Всё в порядке, Гарри, — обняв друзей и подоспевших под раздачу Фреда с Джорджем, девушка двинулась в сторону метро, слыша тихие возмущения всех в сторону Рона. Кажется, сегодня рыжему достанется за его дурной вкус. По правде говоря, Гермиона знала, что её родители сейчас не в Лондоне и даже не в стране. Они должны были уехать в Германию на какой-то научный коллоквиум, посвященный биомедицинской инженерии. Гермиона мало что в этом понимала, но зато она прекрасно знала, где хранится запасной ключ от двери в их небольшой дом на окраине. Почти пустой поезд подземки укачивал своим быстрым бегом. Гермиона осмотрела вагон, в котором кроме неё осталось только несколько людей: какая-то парочка, обнимающаяся в углу, и старый мужчина, больше напоминающий бомжа. Да, так себе попутчики. Район Эджвар ближе к полуночи уже не выглядел таким уютным и умиротворённым, каким она всегда видела его в дневное время. Гермиона нахмурилась и снова попробовала застегнуть плащ, но из-за отсутствия пуговицы, он всегда распахивался сверху, что позволяло холодному ветру проникать внутрь и буквально промораживать девушку до костей. Да ещё усилившийся дождь не поднимал настроения. Гермиона подняла сумку над головой и поторопилась добежать до ближайшей остановки, где могла бы поймать такси. Холодная вода била по лицу и стекала за шиворот, заставляя её содрогаться каждый раз, когда холодные потоки пробегали вдоль позвоночника. Мысленно проклиная Браун и её ревность, девушка едва не упала, когда нога соскользнула с бордюра, больно подвернувшись. Сумка выскользнула из рук и упала рядом с лужей, что стало последней каплей в том омуте терпения, что Гермиона ещё хранила в душе. Это было просто невыносимо! Стиснув зубы от обиды, она подняла взгляд выше, тут же замечая яркий розоватый свет в переулке. Странно, раньше она этого здесь не замечала. И именно это странное свечение заставило её свернуть со знакомой дороги. Яркая вывеска «Белла» освещала переулок получше, чем любой другой фонарь, а маленькая подпись, что это бар вселил надежду, что здесь она смогла бы не мокнуть и вызвать такси. Конечно, Гермиона не любила такие места, но подхватить воспаление лёгких в такую погоду ей хотелось в последнюю очередь. Запахи сигарет, алкоголя и чего-то ещё приторно сладкого и омерзительного ударили в нос, стоило ей спуститься в помещение, которое осмелились назвать баром. Девушка скривилась, зажав ладонью рот и нос, чтобы хоть как-то уменьшить дозу вдыхаемого «аромата», но всё было тщетно. Обведя помещение взглядом, её глаза чуть ли на лоб не полезли от ужаса и осознания, в какое место она попала: два шеста вдали зала щедро подсвечивались красными и розовыми софитами, позволяя двум танцовщицам извиваться и творить что-то невероятное своим телом, выполняя пируэты достойные каскадёров. Несколько диванов вдоль стен образовывали своеобразные кабинки, давая гостям шанс уединиться в почти буквальном смысле, а небольшая барная стойка вмещала едва ли с десяток гостей. Но выбирать не приходилось, Гермиона постаралась незамеченной проскользнуть в самый угол стойки, стараясь тут же выжать волосы, которые начинали уже топорщиться во все стороны. Шарф был аккуратно сложен на столешницу, а рядом рухнула сумка, в которой всё так же лежали тетради с конспектами и маленький сборник сочинений Данте Алигьери. Покопавшись в этом скопе бумаг и разбросанных ручек, ей не с первого раза удалось найти телефон. Гермиона судорожно нажимала на кнопку блокировки, желая быстрее убраться из этого аналога Содома и Гоморры. Но к отчаянию девушки, экран мигнул лишь раз, а после потух и больше не подавал признаков жизни. — Что?! Нет! — тихо выдохнула она, день был безнадёжно испорчен и сломанный телефон только добил бы её окончательно. — Нет, нет, нет! Не умирай! Ну же? — Гермиона потрясла смартфоном и вытерла от капель воды экран прямо о рубашку на груди, но ситуация от этого не изменилась. Со стоном девушка в отчаянии рухнула головой на стол, сжимая телефон перед собой в молящем жесте. — Проблемы, красавица? — хриплый голос отвлёк её от самобичевания, показавшийся слишком близким, поскольку она могла отчётливо услышать его сквозь биты музыки. Гермиона резко подняла голову, стараясь сбросить упавшие волосы с лица, довольно скоро рассмотрев молодого бармена, что дошёл до её неприметного уголка. Вот чёрт, она не планировала ничего покупать, лишь вызвать машину. — Не то чтобы, просто на улице такой ливень, решила, что лучше вызвать такси отсюда, — сразу спрятав телефон в карман, улыбнулась она, почему то признаваться в сломанном телефоне ей не хотелось. И дело было не в страхе признать себя неуклюжей и неудачливой мокрой курицей. Гермиона осмотрела парня насколько ей позволяла стойка бара: высок, привлекателен, в меру натренирован, а иссиня чёрные волосы с небрежной и блестящей чёлкой слегка спадали на глаза, рукава тёмной рубашки были закатаны до локтя ради удобства и какой-то символ, выбитая на руке татуировка, едва проглядывался из-под тёмной ткани. На мгновение Грейнджер показалось, что она смогла разглядеть голову змеи. Парень тем временем посмотрел на небольшие окна, которые позволяли хоть какому-то свету проникать в это цокольное помещение, а сейчас демонстрирующие только лужи на улице и рисунок грязных капель. — Да, погода дрянь. Меня Джон зовут, — он потянулся через стойку с милой улыбкой, и Гермиона была вынуждена осторожно ответить на рукопожатие. — Пенелопа, — назвать своё имя язык тоже не повернулся. — Может, тебе тогда предложить что-то, чтобы согреться? «Обаяния ему не занимать» — заметила девушка про себя, но в ответ только смущенно улыбнулась. — Спасибо, но я не собиралась ничего покупать. Вызову машину и уйду. Я… — она снова нервно осмотрелась. — Не жалую такие места. Бармен согласно кивнул и только пожал плечами: — Брось, думаю, что от чашки чая я не обеднею. Подожди минутку, — и он быстро исчез за дверью служебного помещения. Когда через пару минут перед Грейнджер появилась маленькая чашка с горячим, дымящимся чаем, девушка очень удивилась, взирая на Джона с удивлением и нескрываемой благодарностью. Парень только снова подарил Гермионе очаровательную улыбку, одним движением руки сбрасывая чёлку с глаз. — Согревайся, Пенелопа. — Спасибо… — это было странно, что кто-то решил помочь ей вот так просто. Гермиона уже подумывала о том, чтобы уйти обратно под дождь и просто отогреваться дома в ванной, долго и упорно, но сейчас, смотря на дымящийся напиток, его тепло так и манило. Коснувшись чашки замёрзшими пальцами, она не сдержала вздоха наслаждения и придвинула ту ближе к себе, делая жадный вдох. Чай пах травами, именно то, что она любила. Удивительно, как этот Джон угадал с этим? Один маленький глоток, обжигающий язык и горло, второй — Гермиона буквально чувствовала, как тепло чая обволакивает её изнутри, распространяясь от груди по всему телу, и от этого было так хорошо! А потом к теплу прибавилась расслабленность и нега, заставляющая делать глотки всё чаще и больше, скоро кружку в её руках уже заменил стакан, но Гермиона не обратила на это внимания. Она лишь хотела пить, и чтобы эта нега не прекращалась. Мир поплыл перед глазами, позволяя ощущать себя словно парящей в небесах! Новый бокал попал в её пальцы… — Грейнджер, нет! Не смей пить эту дрянь! — чей-то возмущенный крик заставил Гермиону отмахнуться от звука, как от назойливой мухи. А потом она ощутила холод на своих щеках и сразу постаралась отстраниться от него, но это не удавалось. Гермиона лениво открыла глаза, видя перед собой светлый размытый образ, красные огни отражались на бледном лице, вытягивая пугающие тени. Она снова предприняла попытку вырваться, но ничего не произошло, только хватка к её лицу стала крепче, кто-то постоянно пытался открыть ей глаза. — Чокнутая идиотка… — знакомое шипение над самым ухом напомнило одного человека, и это заставило её тихо рассмеяться, покачивая пальцем перед собой. — Нееет, он не может меня так называть. У нас уговор, — протянула магическим образом без запинки Грейнджер, выговаривать слова становилось слишком сложно, но потом она снова словно взлетела, и это чувство было последним, что она успела ощутить, прежде чем окончательно провалиться в темноту.