Тёплый свет уютного торшера рассеивал тени студентов по пушистому ковру. Гермиона тихо сидела на полу у кровати девушки, к которой её привела уверенная в гениальности той Джинни, и могла только наблюдать за действиями новой знакомой. Девушку звали Полумна Лавгуд, и, говоря о том, что она немного странная Уизли ничуть не преувеличила, а даже преуменьшила, потому что девушка скорее подходила под критерий безумия. Полумна была обладательницей шикарных и послушных кудрей цвета шампань, вечно широко распахнутых ясных глаз и набором фраз со странным построением. Гермиона невольно провела параллель с мастером Йодой из Звёздных войн, когда девушка начала говорить и неторопливо смешивать реактивы. Честно говоря, Грейнджер и сама была неплоха в химии, но не настолько, чтобы рискнуть своим здоровьем. Но эта девушка выглядела очень уверенной в своих действиях. — Не переживай, Полумна настоящий мозг в этом. Она точно избавит тебя от голубизны. Ауч! — парень, лежащий на соседней кровати тут же схватился за руку, по которой его огрела Джинни. — За что? — Захлопнись, Рональд! Имей хоть какое-то чувство такта! — разозлилась девушка на родного брата. Рональд Уизли был таким же рыжим и лёгким на подъём, как и его младшая сестра. Гермиона познакомилась с ним на первой же неделе, когда парень пришёл в комнату к сестре с посылкой от любящей матери. Девушка сразу отметила, что парень не был таким же умным, но ядерные рыжие волосы только подтверждали родство между ними. Он тоже учился в Оксфорде, но на кафедре математики в факультете статистики. И, честно признаться, Гермионе сложно было представить, что такой несерьёзный человек мог вычислить что-то правильно. Но она предпочитала держать своё мнение при себе, потому что жизнью была научена, что может легко ошибаться в людях. Рональд стянул ещё одну конфету со стола своей девушки Лаванды Браун, которая сейчас пропадала в библиотеке из-за проекта, а Рон скитался за сестрой, как неприкаянный. Гермиона проследила, как конфета быстро исчезает во рту парня и поняла, что они с Джиневрой действительно родственники, так как делали это практически синхронно. — Ну что ж, готово, — голос от стола с реактивами отвлёк всех от незначительных дебатов, Полумна повернулась к друзьям держа колбу с желтоватой жидкостью наготове. И надо отметить, что в этом тусклом свете и своём одеянии, чего только стоили защитные пластиковые очки с приклеенными к ним изображениями голов единорогов по бокам, в глазах Гермионы Лавгуд выглядела настоящей сумасшедшей. — У меня же не оплавится кожа? — невольно отползая в сторону, словно мечтая спастись, пробормотала Грейнджер, замечая, как самодовольно захихикал Рон, наблюдая за этой картиной. Крепкие руки Джинни, поймавшие её за плечи и остановившие «поползновения» в сторону выхода, заставили девушку вздрогнуть. — Брось, Миона, Полумна настоящий гений. Ей можно доверять. В коридоре общежития люди стали замирать, прислушиваясь к мольбам остановиться и подождать, раздающимися из-за одной из дверей. Слухи о странных опытах будут бродить по университету ещё несколько недель…
***
Ливень шёл стеной, скрывая от глаз людей улицы и дороги. Сезон дождей «так выгодно» решил начаться с пятницы в преддверии выходных, почему бы городу просто не захлебнуться от осадков, отрезая каждый дом от остального мира. Драко сбросил скорость, понимая, что слететь с трассы не было мечтой его детства, и только выключил музыку, что гремела битами по его ушам. Блейз рядом недовольно скривился и посмотрел на друга с возмущением. — Не будь такой врединой, Драко! Это же последний альбом! — итальянский друг сверкнул своей белозубой улыбкой в мрачном салоне феррари, и Малфой снова вспомнил, как часто этой улыбкой его товарищ завлекал девушек. Провести лето в итальянской резиденции Забини оказалось не самой лучшей идеей, потому что жизненные привычки Драко и Блейза были диаметрально противоположными. И их дружба до сих пор оставалась для них загадкой, потому что противоречила всем нормам. Они были слишком разными, хотя со стороны производили впечатление братьев по разуму: оба смертельно прекрасны и богаты, редкостные зазнавшиеся засранцы. Но правда была совершенно другой: их родители были слишком тесно связаны теневой стороной бизнеса, и держаться вместе было для них правилом с детства, которое мутировало в такую странную дружбу. Что Малфой знал наверняка, так это то, что Блейз всегда прикроет его спину, и он в свою очередь сделает то же самое для него. — От этой музыки у меня голова трещит. Не смей врубать это дерьмо в моей тачке, — огрызнулся блондин, прищурившись, чтобы лучше рассмотреть ситуацию на дороге. Блейз лишь скорчил рожицу, передразнивая хмурую физиономию друга, но включать обратно музыку не стал, откинувшись на комфортном сидении. Он знал, что Малфой всегда был странным: этот ребёнок отличался от всех остальных с самого рождения не только интеллектом, но и странным спектром эмоций. Были ли тому причиной его мозги или сломанная психика — никто не знал, но общение с Драко никогда не было простым. Феррари ловко маневрировало по узким дорогам, прорезая водную стену дождя своим заострённым носом. Тишина в салоне была осязаема, но в кои-то веки не давила режущим напряжением. Блейз приоткрыл один глаз, наблюдая за другом, который сосредоточенно думал о чём-то. Сегодня они по сложившейся традиции ехали в поместье семьи Малфой на ужин. Многие бы решили, что это простая формальность, но правда была куда мрачнее. — Расслабься. Они тебя не заставят. В твоём участии нет необходимости, — напомнил он, но казалось, Драко не особенно его слушал. Машина резко свернула на лесную дорогу, заюлив задними колёсами по грязи, что заставило Блейза в панике ухватиться за ручку и вжаться в кресло сильнее. Малфой рядом самодовольно ухмыльнулся, видя такую реакцию, но всё ещё не проронил не слова. Необходимость вступать в семейное дело его совершенно не радовала. И не потому, что Драко не хотел работать. Напротив, ему было бы очень даже интересно заняться организацией семейного бизнеса, но именно его! Влезать в грязную подноготную ему совершенно не хотелось. Широкие кованые ворота родительского дома уже виднелись вдали, возвышаясь на добрые тринадцать футов (около 4-х метров) и встречая посетителей изображением семейного герба со змеёй. Этот герб всегда казался Малфою отвратительным. Мелкий гравий зашуршал под колёсами, когда они смогли въехать на территорию, примыкающую к особняку. Каменное сооружение тянулось своими могучими стенами ввысь, словно подпирая небо, широкая светлая лестница перед ним вела к старинной дубовой двери, а внушительных размеров озеро перед домом сейчас совершенно не хранило покой, содрогаясь под безжалостными ударами дождя. Стоило машине остановиться, как слуги сразу подбежали к каждой двери, открывая зонт и помогая прибывшим выйти на улицу. Драко невольно поёжился, когда ветер холодными потоками юркнул под пиджак, заставив его застегнуться в эту же минуту. Некстати вспомнилась Грейнджер и шарф, который он оставил по доброте душевной, за что сейчас ненавидел и себя, и девушку, одним своим видом заставившую это сделать. Чёртова Грейнджер с её чёртовой тонкой блузкой! Она обязательно поплатится за то, что сейчас он вынужден мёрзнуть! — Добро пожаловать домой, господин Малфой. Ужин уже подан, ждут только Вас и мистера Забини, — чопорно поприветствовал их дворецкий, стоило парням переступить порог дома. Драко благодарно кивнул, сразу направляясь в сторону малой столовой. Звук выстрела ударил по ушам и заставил его остановиться прямо посреди парадной с поднятой ногой. Драко весь напрягся и сжал кулаки. В страхе не было смысла, безопасность в этом поместье была настолько идеальна, что переживать за свою жизнь у него не было смысла. Переживали здесь об этом только те, кто так или иначе оступился в бизнесе, который не терпит ошибок. Глаза медленно прикрылись и Драко сделал несколько глубоких вдохов, стараясь успокоиться. Невидимое присутствие Забини за его спиной придавало уверенности и хоть как-то успокаивало. Друг тоже был втянут во всё это дерьмо из-за семьи, и аналогично с Драко не поддерживал такого способа решения проблем. Широкая ладонь Блейза ободряюще сжала его плечо, заставляя выйти из затягивающих в водоворот мыслей. Драко так хотел вырваться из этого, даже пошёл изучать то, что противоречило делам семьи, но с каждым днём ему всё больше казалось, что выхода из этой клетки просто не существует. — Вы приехали, мальчики? Как раз вовремя, садитесь, — с вымученной улыбкой поприветствовала их мать Драко. Нарцисса была потрясающей женщиной: настоящей красавицей, идеальной матерью и смиренной женой. И только сам Драко знал, каких сил ей стоило терпеть все те кошмары, что творил его отец. Парень подошёл к леди Малфой, чтобы поцеловать ту в щёку и кивнул отцу в приветствии, сразу замечая п