Но с ней не получилось. Сережа в те годы был слишком большим романтиком, чтобы стать семьянином. А она оказалась слишком пугливой, чтобы затянуть в круговорот любви. Они только обнимались и целовались. И обоим казалось этого достаточно. К концу археологического сезона все окончательно решили, что на факультете появилась еще одна парочка – пролог новой семьи.
Ветер хлестнул ему в лицо холодные капли дождя. Сергей Александрович покачнулся и пришел в себя. Сколько же он так стоит? Посмотрел на часы. Ого, полвторого. То-то желудок заныл, требуя чего-нибудь осязаемого, желательно мясного. Из кафе сегодня должны были привезти борщ и бефстроганов. Он сглотнул от представления этой непритязательной пищи. Клятву о переходе на вегетарианскую пищу стоит отсрочить на несколько дней.
- Андрей, - крикнул он телохранителю, стоявшему не так далеко, но в то же время и не на столько близко, чтобы мешаться, - вызови джипы. Поедем обедать.
Он нечаянно улыбнулся какой-то смутной мысли из своего далекого прошлого, навстречу к которому он непреклонно шел.
Глава 5
После обеда потянуло поспать, но он вновь отправился гулять, совсем сдавшись воспоминаниям о своей бывшей любви. В конце концов, Сергей Александрович понял, что в этот город его тянула не только осенняя листва на небольшой провинциальной улице, но и давняя любовь. Утехи тела он удовлетворял с помощью немногочисленных редких подруг, а любовь так и ждала сиротливо в душе. И теперь наступила ее пора – пора давних воспоминаний.
Джип привез его в центр города, а там уж он сам принялся бродить, выискивая прошлое.
Вот здесь они гуляли по улицам, и он рассказывал об истории города, напропалую сочиняя. А когда она ловила его на обмане, оба весело смеялись, ничуть не сердясь друг на друга.
Здесь, напротив детского интерната, асфальтовая пешеходная дорожка оказалась прервана проходящей дорогой, расположенной ниже. Она и сейчас ничуть не изменилась.
А тогда Катя, весело его вышучивая, ничего не заметила, и со всего размаха ухнула вниз. Досталось бы ей от асфальтовой поверхности, о которую она со всего маха могла треснуться, но он, внимательно за ней наблюдавший, успел подхватить на руки.
Она испугано повисла на его руках, не понимая, что случилось. Поначалу чуть его не обругала, решив, что это его проделка. А потом прижалась, совсем не обращая внимания, что они находятся посреди улицы, полной прохожих.
Сережа, не ожидавший такой прыти от девушки, застеснялся и поспешил ее поставить на ноги.
Катя надула губки, собираясь покапризничать, но посмотрев на покрасневшего юношу, как-то хитро улыбнулась, чмокнула в щеку:
- Спасибо тебе.
И уже после этого предложила, как ни в чем не бывало:
- Пойдем дальше?
Сергей Александрович остановился около этого маленького перекрестка, пропуская газель, выезжающую с территории интерната. Все как прежде, только бордюр кое-где разошелся, да асфальт выглядит не столь свежо. Легко было им тут ходить в годы молодые.
А вот тут раньше был лозунг Горбачева. Нечто вроде «Процесс уже пошел» или «Движение гласности и демократизации – процесс необратимый». Любили раньше такую лабуду укреплять на каждом углу. Он усмехнулся. Можно подумать, сейчас время изменилось. Фамилии только другие, а в остальном, как раньше, власть старательно вешает народу лапшу на уши.
Он пошел дальше и остановился на следующем перекрестке – был красный свет. И хотя всего лишь где-то вдалеке ехала одна машина, но он терпеливо подождал. Торопиться ему некуда.
Машина неторопливо подошла, водитель явно ждал, что пешеходам вспыхнет зеленый свет и дождался – только он подъехал к перекрестку, как появился желтый, а затем зеленый и Сергей Александрович, как дисциплинированный пешеход, двинулся на другую сторону улицу.
Тогда они также оказались на этом перекрестке. У Кати вдруг взыграла кровь, и она с независимым видом пошла через дорогу, не обращая внимания на красный свет. Дорога была примерно такой же малолюдной – был рабочий день, они прогуливали лекцию.
Но ей не повезло – невесть откуда появившийся автомобиль «москвич» подрезал ей путь на самой середине дороги. К счастью для него, да и для нее, скорость у машины была небольшой, да и девушка в последний момент оглянулась и прибавила ход. Машина прошла в десятке сантиметров, обрызгав ее напоследок грязью из ближайшей лужи.
Сергей Александрович ухмыльнулся воспоминанию. Какой она была перепуганной и сконфуженной в грязных джинсах и расстегнувшейся курточке.