У него лично не было никаких причин не верить ему, но разрыв с Катей сделал его мрачно-циничным. Впрочем, разве так уж он и оказался не прав?
Осень оказалась в тот год приятной, долгое время температура держалась на пятнадцати-двадцати градусах, дождей не было, и почти весь город, убрав урожай на пригородных грядках, вечером выходил на улицу. На иных, что называется, было не протолкнуться. Сергей ходил по городу, такой же, как они, одинокий среди масс людей. Мрачное настроение не покидало его, он был груб и грустен. При встрече с ней он, ничтожно сумнящийся, гордо отворачивался.
Ему казалось, она предала его, оставила с кем-то, с которым теперь гуляет и милуется, растоптав светлое чувство любви. И посмеивается над ним с любовником.
Нагруженный злобно-печальными мыслями, он проходил мимо нее, не здороваясь, гордо подняв голову. Пусть видит, как ему тяжело, как она поиздевалась над ним. И тогда, может быть…
Уже позднее, учась в аспирантуре, он понял насколько ошибался. Катенька мучилась, скорее всего, сильнее его. Одинокая – у нее через месяц после размолвки умрет от вторичного инсульта мама, забитая и замученная жизнью, в девятнадцать вошедшая в скверную полосу бытия. И ее гордо поднятая при встрече голова, как и у него, означала, что она страдает, но живет.
Когда-то, с высоты сегодняшнего дня, совсем давно – при поступлении в аспирантуру, – он лежал вечером. Нервы были напряжены – вступительные экзамены были сложными, а отступать оказалось некуда – заведующий кафедрой в родимом институте предупредил, что взять его сейчас он не может. То есть так – либо в Москве в аспирантуре, либо в глухой деревушке в школе. Не спалось. И чтобы отвлечься, он вспоминал прошлое.
И тут ему как ударило в голову, и он даже приподнялся на кровати. Теперь ему стало понятно, почему он так часто встречался с ней у входа в общежитие. Да она сидела у окна и смотрела, как он идет от главного корпуса и спешила на выход. А он еще удивлялся и смеялся, куда это она в халатике на улицу. А она бежала к нему – безмозглому и тупому, самовлюбленному, купающемуся в своих страданиях. Нет бы хоть раз заглянул в ее глаза и наверняка увидел там слезы.
Ее хватило на два года такой жизни. Мрачной, тусклой, бесперспективной. А затем за ней стал приударять местный парень, работающий шофером на одном из предприятий. Хороший парень с симпатичным лицом. Почему бы одинокой девушке, которой даже не куда деваться – отец и мать мертвы, в родительском доме живет торопыга младшая сестра, по скорому вышедшая замуж и родившая двух детей. Дом большой, но в любом случае висеть довеском…
Когда он узнал – Катя беременна и выходит замуж за городского, его охватил приступ бешенства, сменившийся на длительный период черной меланхолии. Большую часть пятого курса прошла для него черной полосой, и на всю жизнь последние месяцы бытия в институте остались в воспоминаниях как сплошное мученье.
Все когда-нибудь кончается. Закончилась и его учеба и он, не раздумывая, уехал в аспирантуру. Терять ему было нечего, да и оставаться, в общем-то, негде.
Глава 6
Сергей Александрович уснул этим вечером рано – около семи, чего никогда не допускал раньше. В Москве или в деловой поездке он работал до полуночи – часу по московскому времени. Но сейчас магнат и олигарх, новый из всех новых русских, если так можно выразиться, расслабился. Завалин не любил анекдотов, поскольку знал, что большинство из них не соответствует действительности, впрочем, не любил он и самих новых русских, поскольку частичная правда в анекдотах все же была и можно представить, как трудно с этими людьми общаться. Так вот, этот олигарх и самый самый позволил себе отдохнуть, как обычный труженик после тяжелого рабочего дня.
И ужин у него было невесть какой – черепаховый суп – он все-таки не выдержал и послал самолет в Москву за продуктами – под стопку демократичной водки, тушеный тунец и взбитые сливки с клубникой. По сравнению с его московскими пирами, пока его не ограничили врачи, сугубо диетический и разгрузочный.
И лег под одеяло – легчайшее, но очень теплое верблюжье одеяло, доставленное догадливым Сашей. Он еще успел подумать, что простому человеку живется хорошо, жуть как замечательно – отработал и спать, не надо ворочаться в кровати, мучаясь котировками акций и ходом той или иной торговой кампании. И уснул.
Ему снилась прогулка прошедшего дня по улицам города. Снова временами хлестал дождь, накатывались воспоминания при виде знакомых уголков, которые принимали их несколько лет назад.