И врать она не умеет. Ничего не понятно.
Врач не собиралась лезть слишком глубоко в это дело. Она не налоговая полиция и не ФСБ. Но она лечащий врач, и ей хотя бы немного знать, что будет дальше. За женщину она была рада – ее муж должен был умереть через несколько месяцев. А теперь приговор отсрочен. Хоть она не знала полностью свойств нового лекарства, но по осмотру тела больного, тому стало гораздо легче.
- А вы не спрашивали у самого Димы.
- Спрашивала, - просто ответила врач, - но он был в тот день таким плохим, что ничего не помнит. Я чувствую, что он их смутно видел, но затем получил укол с барбитуратами и неизвестные медики перемешались с фельдшерами городской «Скорой помощи».
Она вздохнула.
- Вы знаете, я подумала, если у вас такие деньги, то лучше бы сделали операцию. Вашему мужу стало существенно лучше. Организм начал очистку крови, улучшилась деятельность не только почек, но и печени, сердца, селезенки. Бог знает, какие еще положительные следствия у биостимулятора есть. Но он не сможет вылечить до конца. Операция все равно нужна. А улучшение это временное. На два-три года, - ответила она на немой вопрос Кати, - хотя я вам говорю почти наугад – лекарство-то неизвестное. Но твердо знаю – это временно. Оно лечит больше последствия, а не первопричину.
- Если бы у меня были такие деньги, - выдавила Катя.
- По крайней мере, у вашего мужа есть теперь шансы пожить еще немного, - улыбнулась врач, - ну а если покажется ваш неизвестный покровитель, передайте мои слова. Или неизвестные медики. Скорее всего, они из области, в городе больше медиков нет.
Катя то же улыбнулась.
- Ну я пойду, - робко спросила она.
- Последнее и я вас отпущу, - пообещала врач. – К нам пришло пять анкет на тяжелобольных почками. Анкеты специализированного медицинского центра Москвы. Организация сверхдорогая и простые люди там не бывают. Да и не простые тоже. Лечение там дорогущее. Им нужно трое больных со всей России для излечения. Больные тяжелобольные, на грани смерти или почти.
Что случилось, раз они повели себя так, не знаю, в анкете написано, что в благотворительных целях, но что-то мне не верится, - покачала врач роскошной прической. – Но я все-таки внесла фамилию вашего мужа и послала по электронной почте. Он у нас один такой. Вдруг ему повезет и он попадет в этот Центр. Тогда его вылечат так, что он будет здоров на сто с лишним процентов.
- Спасибо, - благодарно поднялась Катя.
- Да чего уж там, - махнула рукой Наталья Сергеевна, - выздоровел бы мужчина. Такой молодой, а уже у края могилы ходит.
Катя задумчиво вышла из больницы. Сегодняшний день ее и вдохновил, и напугал. Кто же этот таинственный покровитель, который не пожалел ста пятидесяти тысяч долларов. Она попыталась перевести их в рубли и почувствовала головокружение. Таких денег она даже представить не могла. Больше четырех миллионов… Перед глазами вставала небольшая груда денег – триста тысяч, которые однажды ей выдали. Казенные деньги, которые через час уплыли. Или Володины сто восемьдесят тысяч. Но четыре миллиона…
Ей подумалось, что Настина находка и лечение Димы находятся в одной плоскости. «Дедушка домовой» помог сначала Насте одеться, а потом, узнав о состоянии Димы, прислал медиков. Каких и откуда? О, Господи!
Детям она решила не говорить. Не зачем беспокоить. Ведь речь идет не о Джеке - Потрошителе. Кто-то побеспокоился о Диме. Дай Бог, чтобы додумался еще об операции.
Глава 5
А Диме в это время снился приятный сон. Он все-таки заснул после ухода Кати. Не из-за слабости – по привычке.
Будто он играет в футбол за сборную одного из предприятий города. Вот ему дали мяч, он обыграл защитника, вышел один на один с вратарем. Но защитник нанес сильный удар по ногам. Боль была настолько сильной, что он проснулся.
Он лежал в кровати. Воспоминание о боли было таким свежим и физически ощутимым, что он даже вытянул из под одеяла ногу и посмотрел на синяк. Нет, ничто не напоминало о приснившемся ударе кроссовкой по щиколотке. Приснится же такое. Нет, он вспоминал не об ударе, а о вернувшемся самочувствии сильного, здорового, послушного тела, которое беспокоится само о себе и преданно служит.
Дверь принялась медленно открываться. Он поспешно убрал ноги под одеяло и сделал вид, что спит. Как для тяжелобольного, медперсонал требовал от него точного соблюдения режима, в том числе и тихого часа. И если он нарушал, то его соответственно ругали. На этот раз нарушила режим сама дежурная медсестра.
- Дементьев, - позвала она, - просыпайтесь.
Он сделал вид, что крепко спит. Он ничего от них не ожидал. Опять, скорее всего, будут брать анализы. Хотя их обычно берут утром. Что им надо?