В ее районе мэрия на уличных фонарях экономила, как могла. По всей улице горела одна лампочка. Сергей Александрович неодобрительно покачал головой. Он уже вмешивался через губернатора области в освещение этого района. Местные чубайсы выполнили, мерзавцы, ровно столько, сколько от них попросили. Могли бы и улицу осветить, а не только подъезд. Вытаскивать надо Катеньку из этого района.
Идя в темноте, Катя оступилась в луже, забрызгалась, беззлобно ругнулась и остановилась, чтобы посмотреть, много ли грязи брызнуло на юбку.
Прилично запачкалась. Она опустила взгляд на полусапожки, тоже забрызганные жидкой грязью и водой из лужи. Что это?
Поначалу Катя не обратила внимания на кусок кожи, валявшийся около полуботинка. Мало ли какая дрянь валяется после полугода летнего сезона. Потом присмотрелась. Была она какой-то чистой что ли. Кожаная тряпка очень уж выглядела чистым оброненным бумажником… Наклонилась. Действительно бумажник.
Она заглянула в бумажник. Руки задрожали при виде толстой пачки купюр в пять тысяч рублей. Невзначай подумалось, что кто-то (может, Бог?) решил помочь и, увидев, что они остались без денег, подбросил им некую сумму. Она может оставить деньги для обеспечения семьи.
Катя потрясла головой. Наваждение исчезло. Деньги чужие, кому-то нужные. Нехорошо их брать. Они живут, по крайне мере, не совсем тяжело. Крышу имеют, еду каждый день, не голодают. А кто-то остался без крупной суммы денег. Вдруг тоже копили на лечение.
Она ни кому не сказала, а поздней ночью, когда все уже спали и она завершила стирку, посчитала содержимое. Двести тысяч. Ровно столько, сколько отдала сегодня. Снова подумала, что это для нее… Нет, не возьмет. Они бедные, но честные. Грех брать чужие деньги.
На следующий день, во время обеда, зашла к участковому Салихину, отдала бумажник, написала заявление.
Участковый, майор пенсионного возраста, собиравшийся уйти на пенсию и перевидавший за жизнь все, посмотрел на деньги.
- Из банка, не пользованные еще. Редко вижу пятитысячные купюры.
Острым зрением он увидел среди денежных бумажек кусочек бумаги с надписью «Саша, Москва».
- Зря вы принесли. Потерял москвич, а у них там деньги куры не клюют. Впрочем, ладно. - Он посмотрел на Катю, собирающуюся протестовать, - может, Богом зачтется.
Салихин был татарин и в его роду почти все являлись мусульманами. Сам он от советского времени оставался атеистом, с одинаковым равнодушием относясь и к мусульманству и христианству. Но Бога поминать любил.
- Спасибо, - кивнула Катя и отправилась в бухгалтерию – перерыв заканчивался, как бы не опоздать.
- Тьфу, - плюнул Завалин, глядя как в экране смартфона Катя выходит от участкового. – Стоило так возиться. Вчера он вляпался в грязь до такой степени, что пришлось сегодня попросить одного из охранников унести одежду в химчистку. Это, конечно, не их работа, но ребята привыкли в дальних поездках выполнять поручения, выходящие за рамки их деятельности.
Он с восхищением посмотрел на маленькую женщину, тащившую на себе тяжкий груз бедности и суеты и до сих пор остающейся честной и благородной. Всем бы так. Впрочем, не зря говорят, бедные самые честные. Катя – Катенька. Тебя бы одеть от Версачи, украсить бриллиантами.
Обругав себя, Сергей Александрович позвонил Саше и распорядился забрать деньги. Двести тысяч деньги, разумеется, не большие, но дарить непонятно кому не следует.
Он прогулялся по засыпанной листвой улице. Это была даже не улица – переулок. Неподалеку от временного жилья. Дворники до него давно не доходили. Ботинки оказывались в листве полностью. Здорово! Листва, правда, уже теряла свой золотистый и багряный облик, превращаясь в грязный хлам. Осень становилась поздней. Грустно, слякотно, хочется сесть у огня и выпить стакан водки. Шутка.
Сергей Александрович подумал, а не съездить ли ему на пару дней на Багамы, прожариться под палящим солнцем и вернуться обратно.
Мысль пришла и ушла. Отпуск, назначенный им для себя, потихоньку заканчивался, а он почти ничего не сделал. Потерял прежнюю хватку?
Сергей Александрович даже улыбнулся от такой мысли. Смешно. Нет, он всего лишь расслабился. А теперь сделает серьезно. Без размаха, не торопясь. Не мелочь будет под ноги кидать. Торопливость хороша только при ловле блох. Десяти дней вполне хватит, а он пока улетит дня на два в Москву, займется обязанностями президента и главного держателя акций кампании ЛУНАТЭКС.
Глава 2
В следующие дни на улице Кирова начался капитальный ремонт одного из пятиэтажных домов хрущевской постройки. Советское время здесь находился комбинат бытового обслуживания. Впрочем, КБО съежился еще в девяностые годы, пустив в здание разные фирмы, а то и ларьки. Теперь же весь первый этаж арендовала кампания «Ита-лес», занимающаяся, как следовало из названия, заготовкой леса и лесоматериалов.