Наконец спустя продолжительное время, мы с облегчением выходим из операционной. Мы провели один из трудных случаев и пациент будет жить. Без наблюдения ему конечно не обойтись, но это пустяки.
- Доктор Райт, почему вы выбрали именно общую хирургию? Вы отлично справились бы и в других направлениях, нейрохирурги и кардиохирурги всегда востребованы. – остановил меня доктор Торрес, когда я направлялась в раздевалку.
- В общей хирургии, при необходимости, я могу помочь им всем. Я могу спасти жизнь, если быстро и качественно проведу операцию, не так ли? – Чего он хочет добиться? Он уже хочет избавиться от меня? Он ведь тоже выбрал общую хирургию! – Или по вашему мнению здесь должны оставаться только те, кто плох в медицине? – С небольшим призрением пытаюсь уточнить я.
- В чем-то вы правы… - Он делает не большую паузу, как будто что-то обдумывает в своей голове, а после принимает решение и продолжает: - Не пожалейте потом о сказанном, я про: «Помочь всем» и «Спасти жизнь». – И на этой ноте он удаляется с очень раздражающей ухмылкой на лице.
И как он мне мог понравиться? Правду говорят, что красавчики оказываются редкими козлами. Что это вообще было? Угроза? Я в два счета могу его съесть, а он мне угрожает?!
Злость так и плещет из меня, но воспоминания из прошлого заставляют утихомирить сою гордыню и начать успокаиваться.
Нельзя злиться, нельзя. – Словно мантру повторяю я про себя. Постепенно злость отпускает меня, и я встряхиваю головой, дабы выкинуть из нее все лишнее.
Я направляюсь к посту, чтобы узнать есть ли какие-то проблемы у моих пациентов или другие срочные операции. Услышав отрицательные ответы, я остаток смены провожу за заполнением историй болезни пациентов.
- Слышала, ты отлично показала себя перед новым начальством. – Марго слегка толкнула меня в плечо.
- Что? Уже все в курсе? – Я изображаю мучения на своем лице. И представляю, как со скоростью света моя перепалка с заведующим разносится по всей больнице. Теперь косые взгляды в мою сторону обеспечены.
Маго заливается смехом, увидев мою гримасу и слегка приобнимает за плечи.
- Пойдем, я тебя утешу. – Она продолжает смеяться. – Может, выпьем с горя и подцепим пару красавчиков? – Это было бы заманчивое предложение, если бы все не заканчивалось одним сценарием; мы всегда возвращались одни.
- Я очень даже за! – Кричу я и в прыжке выкидываю руку вверх. И вот мы уже вместе с Марго смеемся и идем в ближайший бар.
Заняв столик в баре, мы сделали заказ и уже ждали свое холодное пиво. Мы здесь были не в первый раз. Этот бар находился вторым по близости к больнице. Почему мы не выбрали первый? Ха! Там тусуются все новенькие и младшенькие из больницы. Мы ходим сюда, чтобы не ударить лицом в грязь, ведь мы одинокие и не столь молоды (исключение, мой возраст только на документах таков).
- Новенький красавчик, не так ли? Знаешь сколько ему лет? – Живя в этом мире, я поняла еще одну вещь, когда женщинам не о чем говорить, они говорят о детях, если же детей нет – о мужчинах.
- Красивый.- Вздыхаю я, но внутри он отвратительный злюка, добавляю я про себя. – И сколько ему? Он такой черствый, как будто ему все сорок. – Фыркаю я, но слегка наклоняюсь в перед проявляя интерес.
- Ему тридцать один. – Восторженно подпрыгивает Марго. – Идеально, не правда ли?
- Идеально для чего? – Усмехаюсь я. – Я уверена, у него очень сложный характер, и тебе придется с ним нелегко.
- Ты чего! Я не про себя, а про тебя. – Выражение лица Марго нужно было видеть в этот момент воочию. Наигранная радость свахи? Меня передернуло, и я скорчила недовольную гримасу:
- Похоже, тебе уже хватит. – Я с серьезным видом отодвигаю от нее бокал с пивом. И буквально через пару-тройку секунд мы вместе начинаем хохотать.
В момент этой минутной радости дружеского общения, в моей голове пролетает мысль «Будет жаль расставаться…». В этот же момент приходит осознание времени, по документам мне двадцать девять лет. В обычных обстоятельствах, я никогда не задерживалась дольше достижения мной тридцатки. Я выглядела довольно-таки молодо, что люди и двадцать семь давали с натяжкой. Именно поэтому, когда я выбираю карьеру врача, она длиться не дольше пяти лет. Но мне так хочется задержаться в этом мире, мире Милены.