– Битлы – это прошлый век, – рассуждал лаборант, размахивая вилкой, – хотя и у них есть «тяжелая» песня. Helter Skelter. Но мир идет в сторону стилей, где главную роль играют бас-гитары и ударные инструменты.
Я кивал, поддакивал, а после того, как доел суп со вторым, быстро попрощался и свалил в ГРУ.
Тут же вообще был дебильный режим охраны. Входящих вообще не досматривали, выходящих – выборочно, облавами. Обычно запалить проверку на выходе можно было легко, просто постояв перед КПП, потрепавшись со знакомыми. Если на проходной – несколько человек охраны или патрульные, могут проверить сумку. Ну а если один-двое – смело тащи, что хочешь.
Я спокойно пронес контейнер на территорию, поднялся на этаж. Сегодня у Полякова был выходной – кабинет пустовал. Осталось только запереться, нацепить защиту. Вскрыть трубку телефона, достать пинцетом пластину из контейнера и поместить ее под мембрану. Тщательно закрепить изолентой. После чего все закрыть, протереть тряпочкой. Проверить телефон звонком с поста на этаже. Все работает, звонок идет, ничего не сломалось.
Добро пожаловать в ад, Дмитрий Федорович.
Контейнер, который мне должен был еще пригодиться, спрятал в лесу перед дивизией. Тряпку, пинцет и защиту выкинул в реку. Вода смоет радиоактивные частицы. Сам тоже тщательно помылся в отрядном душе, закинулся еще йодом. Проверился счетчиком Гейгера, который был в комнате химзащиты дивизии. Эта комната вообще не закрывалась – ну кого интересуют противогазы да старые ОЗК? Я был почти чист, фонило совсем немного. Дозу, конечно, хапнул, но надеюсь, в пределах нормы. На всякий случай остался ночевать в дивизии. Яна опять будет недовольна, но тут лучше перебдеть.
Уже на следующий день названивал Полякову на работу по «Алтаю». Ничего секретного – некоторые обороты в английском языке, которые я заставил долго объяснять мне полковника. Чем, похоже, его выбесил – прощался он весьма холодно. Ну ничего, скоро урановая пластинка тебя подогреет. А я помогу. Новыми звоночками. Главное, чтобы не забывал перекладывать трубочку от уха к уху. Так сказать, варился со всех сторон.
Появляться в нашем общем кабинете я не собирался. Назначил на начало июля учения «Грома». Один день – марш-бросок двадцатку. Следующий день – стрелковые соревнования. Потом штурмовка в «полигонном доме». Плюс отработка змеек, учеба по разминированию муляжей. Прикинул так. Неделю буду названивать Полякову на работу – потом посмотрю на его состояние. Если оно ухудшидся, сниму пластину и верну в лабораторию. Был шанс, что Федя спалит отсутствие одного контейнера, но я оценил риск как приемлемый. Уже слишком большим раздолбаем был Паршин. Сообщи об одном косяке руководству – вскроются еще три.
После марш-броска, наконец, позвонил Тихомировой. Мол, когда первое занятие, у меня тут вопросы по сложным деепричастным оборотам… И сразу получил приглашение с адресом. Опять тщательно помылся, выпил йода. От настойки мутило, но куда деваться? С волками жить – радионуклидами светиться. Впрочем, счетчик Гейгера показывал уже обычный фон. Ничего криминального.
Уточнять деепричастные обороты поехал на Устьинскую набережную. Маша жила в старом, еще дореволюционном доме с видом на Яузу. Высокие потолки, специальная комната для прислуги… Кучеряво обитали буржуи – ясно чего их свергли в семнадцатом. На серванте стояли фотографии. Пожилая семейная пара, лысый мужчина в костюме с густыми бровями а-ля Брежнев, курносый паренек. Последнего я знал. Пионер из метро.
– За какие же заслуги тебе выдали такие хоромы? – я продолжил ходить по комнатам. Лепнина, люстры их хрусталя…
– Выдали мужу. – Переводчица покраснела. – Он занимал в МИДе большую должность, был чрезвычайным и полномочным послом.
– И где же этот чрезвычайный человек? Он не заявится сюда в самый разгар… э… занятий? Со всеми полномочиями?
Маша неопределенно хмыкнула, разложила на столе учебники, тетради.
– Виктор умер в прошлом году. Инфаркт. Ему было пятьдесят восемь.
Тут уже я тяжело вздохнул. Все не так у нас пошло. Разговор про смерть близких, Тихомирова сразу «закрылась» – скрестила ноги, схватила руки в замок. А ведь так хорошо начиналось. Маша на входе поцеловала меня в щечку, взяла за руку, показывать квартиру. В столовой я обнаружил накрытый стол – закуски, салаты, вино.
И одета была моя учительница весьма вольно. Мини-юбка, чулки, укороченный жакет. Явно иностранный – у нас такой и в 200-й секции ГУМа не купишь. Осталось лишь только сделать пару шагов навстречу, бокал вина, то-се…