А из паровозников Ивана Артемьевича за поступок никто осудить и не подумал. Когда узнали, хохотали от души да еще подхваливали за сноровку.
Знай наших!
Сам Иван Артемьевич, конечно, думал не так. Да и вся жизнь его стояла на другом.
На Купавиной, в новом депо, дел было невпроворот. По первому году сбилась тут небольшая кучка машинистов, а ведь на прибывающие паровозы надо было садить все новых и новых людей.
Учить их приходилось на ходу.
…Как-то, поставив паровоз под загрузку на угольном складе, приметил Иван Артемьевич полуоборванного паренька, который стоял в нескольких шагах, опершись на черенок истертой метелки, и рассматривал горячую машину.
— Чего глядишь? — спросил его Иван Артемьевич.
Уж больно внимательно приглядывался к паровозу мальчишка.
— А че, нельзя?
— Гляди, не жалко, — добродушно разрешил Иван Артемьевич, но все-таки спросил: — Не видел, что ли, раньше?
— Может, и не видел, — ответил паренек. И даже осмелился спросить: — Где увидеть-то, если дорогу только лонись построили?
— А ты откуда? — спросил он.
— Недалеко. Из Грязнушки.
— А где такая?
— Вот и ты не все знашь, — обрадованно улыбнулся паренек. — Всего-то два часа пехом, а ты не знашь!
— Ладно, ладно, — спасовал Иван Артемьевич. Паренек ему понравился. — А чего здесь делаешь?
— Не видишь, убираю за вами…
На угольном складе приходилось держать рабочего по очистке путей: угольные краны, заправляя паровозы, постоянно засыпали колею. Очищать ее можно было только вручную: работа простая, но трудная, грязная и муторная.
— А получше места не нашел?
— Че дали, то и делаю, — ответил паренек уже невесело. — Ты ведь меня с моей-то грамотой к себе не возьмешь.
— Не знаю, — ответил Иван Артемьевич. — Может, и возьму…
— Че врать-то? — отвернулся парень.
Свистнул угольный кран, заправка кончилась. Иван Артемьевич подал гудок и взялся за регулятор. Но что-то заставило его еще раз обернуться к пареньку. Тот глядел на него сердито.
— Увидимся еще! — крикнул ему Иван Артемьевич и тронул паровоз с места.
…В другой раз увидел своего знакомца только недели через две. Тот орудовал скребком на соседнем пути, отгребая уголь от рельсов. Рядом валялась совковая лопата и метла.
— Здорово, путеец! — крикнул Иван Артемьевич.
Парень разогнулся, увидел знакомого машиниста, улыбнулся.
— Здорово. Все ездишь?
— А ты все скребешь?
— Скребу. Мое дело такое.
Иван Артемьевич встал с места, сел в двери будки, поставив ноги на верхнюю ступеньку, пригласил:
— Подходи, покурим.
— Я не курю, — ответил паренек, но подошел: видимо, надоело колупаться одному посреди колеи.
— Так, значит, из Грязнушки? — начал Иван Артемьевич, как будто продолжал прерванный разговор. — А как звать-то?
— Костя.
— Константином, выходит. Так… — Иван Артемьевич раскурил трубку. — А что, в деревне-то хуже, чем здесь?
Костя молчал.
— Чего молчишь?
— А че говорить-то? Погорели мы…
Дальше рассказ был невеселый. Узнал Иван Артемьевич, что в деревне Грязнушке, неподалеку от Купавиной, жил со своей бабкой сирота Костя Захаркин, кое-как перебиваясь с хлеба на воду в местном колхозе, работая кем куда пошлют. Но два месяца назад сгорела их избенка вместе с бабкой по неизвестной причине, и остался Костя совсем один. Услышал от людей, что на Купавиной берут на работу всех и платят деньгами. Вот и пришел. Первая контора по пути из Грязнушки на станцию оказалась деповской. Туда и направился. Спросили документы, а документов никаких: ни паспорта, ни метрики, ни справки от колхоза.
— Сбежал, наверное? — не очень приветливо спросил встретивший его начальник.
— А че мне бежать-то? — ответил ему вопросом Костя. — Меня и так никто не держал.
— Без документов нельзя, — объяснил начальник.
— А где у вас на станции еще контора есть? — спросил Костя. — Пойду дальше.
— Ты не горячись, — посоветовал тот в ответ. — Скажи лучше, сколько тебе лет?
— Шешнадцать. Нынче.
— Шешнадцать… — повторил начальник и полез в затылок. — А где жить собираешься? Что делать умеешь?
— Робить.
— Ну и сказанул! — повеселел начальник. — Не машинист ли?
— А че смеешься?! — вскинулся Костя. — Руки-то вот они.
— Ладно, — решил начальник. — Лопату, метелку в руках держать умеешь?
— Умею.
— Вот и хорошо. Фамилия? Имя и отчество тоже.
— Захаркин Константин Егорович.
— Будешь отвечать за чистоту путей на угольном складе. Понял?