Каждому отдельному ребенку почти не уделялось внимания, если не считать одного раза в год — на день рождения. Их воспринимали сразу всем скопом. Или кланом. Его братьям и сестрам нравилось расти в такой большой семье. Они ощущали особую сплоченность. Кевин же чувствовал себя человеком-невидимкой. И это чувство было ему ненавистно.
Всю жизнь он упорно работал — до школы, после школы и все лето напролет. И не имел ничего, кроме поношенной одежды и новой пары ботинок каждую осень. Он и сейчас продолжал упорно работать, только получал от своих трудов гораздо больше удовлетворения. Если он хотел купить какую-то вещь, но достать на нее деньги законным способом не удавалось, он легко находил другие способы.
Деньги давали власть. Без них человек ничего не стоил. Он превращался в невидимку.
Глава 6
Плавая на надувном плоту посреди маленького бассейна, расположенного в ее заднем дворике, Габриэль наконец-то обрела внутреннее умиротворение, которое искала весь день. Сегодня днем, вернувшись из своего салона, она сразу наполнила бассейн водой и надела серебристый купальник-бикини. Бассейн был десяти футов шириной и трех футов глубиной, с оранжевыми и голубыми тропическими животными, нарисованными на бортиках. В воде плавали полевые цветы, розовые лепестки и лимонные дольки, их сладкие и цитрусовые ароматы снимали нервное напряжение. Конечно, она не могла полностью вычеркнуть Джо из своих мыслей, но ей удалось вобрать в себя достаточно вселенской положительной энергии, чтобы оттеснить его на задворки сознания.
Сегодня у нее впервые появилась возможность проверить эффективность своего солнцезащитного крема. Она намазала открытые участки тела смесью масел кунжута, проращенной пшеницы и лаванды. Лаванда пришла ей на ум в последний момент. Она не обладала солнцезащитными свойствами, но оказывала лечебное действие. Габриэль добавила ее на случай, если обгорит. К тому же цветочный аромат скрадывал запах семян, и можно было не опасаться, что она привлечет внимание голодных пташек.
Время от времени девушка приподнимала край своего купальника и проверяла загар. За день ее тело приобрело красивый бронзовый оттенок и благополучно избежало ожогов.
В половине шестого зашла ее подруга Фрэнсис Холл Валенто Маццони, ныне опять просто Холл. Она подарила Габриэль красный кружевной пояс для чулок и такой же бюстгальтер. Фрэнсис владела бутиком «Дурное и милое», торговавшим женским бельем в полуквартале от «Аномалии», и часто заезжала со своими последними разработками — трусиками с вырезом в промежности или прозрачными ночными рубашками. У Габриэль не хватало духа сказать подруге, что она не любит авангардное нижнее белье. В результате большинство этих подарков оседало в коробке в ее бельевом шкафу. Фрэнсис, блондинка с голубыми глазами тридцати одного года от роду, была , дважды разведена. Она сама не помнила, сколько у нее было романов, и свято верила в то, что почти все конфликты между мужчинами и женщинами решаются с помощью пары пикантных шелковых трусиков.
— Ну как тебе мой новый тоник для кожи? — спросила Габриэль у подруги, когда та села в плетеное кресло под навесом.
— Лучше, чем маска из овсяной муки или масло от предменструального синдрома.
Габриэль задумчиво погрузила пальцы в воду, потревожив розовые лепестки и полевые цветы. Интересно, в чем причина: в плохом качестве ее лекарственных средств или в нетерпении Фрэнсис, которая всегда стремилась к легким решениям, не утруждая себя исследованиями собственной души и не пытаясь найти внутренний покой и счастье? Оттого-то ее жизнь была: сплошной чередой неурядиц — Она как магнитом притягивала к себе мужчин-неудачников. Однако Фрэнсис обладала и такими качествами, которые вызывали в Габриэль восхищение. Она была веселой, жизнерадостной, упорной в достижении целей и подкупающе чистосердечной.
— Мы с тобой не виделись с прошлой недели. Помнится, ты рассказывала, что тебя преследует какой-то высокий темноволосый парень.
Вот уже больше часа Габриэль не думала про детектива Джо Шанахана. Но сейчас она вновь вспомнила, как он ворвался в ее жизнь и послужил причиной ее плохой кармы. В этом грубияне было столько тестостерона, что щеки его уже к половине пятого зарастали густой щетиной. Когда он целовался, его аура делалась насыщенно-красной. Габриэль не наблюдала такую ни у одного из знакомых ей мужчин.
Может, рассказать Фрэнсис про то утро, когда она направила «деринджер» на переодетого копа, а потом стала его тайной осведомительницей?
Габриэль приставила ладонь козырьком ко лбу, защищая глаза от солнца, и посмотрела на подругу. Она не умела хранить секреты.
— Я тебе кое-что расскажу, только обещай, что это останется между нами, — начала она и поведала свою историю, заострив внимание на ключевых моментах и нарочно умолчав о таких волнующих подробностях, как литые бугристые мускулы детектива Шанахана, делающие его похожим на модель из рекламы нижнего белья. Она не стала говорить и о том, что его поцелуи способны возбудить даже самую фригидную женщину. — Джо Шанахан — самоуверенный и вульгарный тип, но мне придется иметь с ним, дело до тех пор, пока полиция не снимет с Кевина наблюдение, — закончила Габриэль. Выговорившись, она почувствовала себя значительно легче. Впервые ее проблемы были серьезнее, чем у подруги.
Фрэнсис немного помолчала:
— Хм-м, — она водрузила на нос солнечные очки с розовыми стеклами. — И как же выглядит этот парень?
Габриэль обратила лицо к солнцу, закрыла глаза и увидела Джо: его проницательные глаза, длинные ресницы, чувственную линию губ, ровный широкий лоб, прямой нос и твердый подбородок. Густые темно-каштановые волосы курчавились за ушами и на затылке, смягчая волевые, мужественные черты лица. От него чудесно пахло.
— Да так, ничего особенного.
— Это плохо. Если бы мне пришлось работать с копом, я бы предпочла знойного красавца.
Что ж, подумала Габриэль, Джо вполне подходит под это определение.
— Я заставила бы его таскать тяжелые ящики и истекать потом, — продолжала разглагольствовать Фрэнсис, — а сама смотрела бы, как работают его стальные мышцы, когда он наклоняется.
Габриэль нахмурилась:
— Я ищу в мужчине душу. Его внешность не имеет для меня значения.
— Ой, перестань! Я уже не в первый раз слышу от тебя подобные рассуждения, но если это правда, тогда почему же ты не спала со своим бывшим дружком Харолдом Маддоксом?
Фрэнсис попала в самую точку, но Габриэль не собиралась признавать, что внешность так же важна, как и душа.
Просветленный мужчина, созданный ее воображением, был куда сексуальнее пещерного дикаря. Вся беда заключалась в том, что физическая привлекательность иногда притягивала Габриэль помимо ее воли.
— У меня были на то свои причины.
— Догадываюсь какие. Во-первых, он был страшно занудлив, во-вторых, ходил с противным жидким хвостиком на голове, а в-третьих, все принимали его за твоего папашу.
— Он был не так уж и стар.
— Ты думаешь?
Габриэль могла бы отпустить несколько шпилек в адрес мужчин и мужей Фрэнсис, но промолчала.
— А знаешь, меня не удивляет, что Кевином заинтересовалась полиция, — сказала Фрэнсис. — У него иногда проявляются повадки хапуги.
Габриэль взглянула на подругу и нахмурилась. В прошлом у Фрэнсис был короткий роман с Кевином, а их теперешние отношения можно было охарактеризовать как смесь любви и ненависти. Габриэль никогда не спрашивала, из-за чего они расстались.
— Ты так говоришь только потому, что он тебе неприятен.
— Может быть, но обещай мне держать ухо востро. Ты слишком доверяешь своим друзьям. — Фрэнсис встала и поправила солнечные очки.
Габриэль не считала себя чересчур доверчивой. По ее убеждению люди платили ей доверием за доверие — это был своего рода взаимообмен.