Складной нож и часы, подаренные мной, как выяснилось позже, тоже были при ней. Центровые их, конечно, отобрали при пленении, но обе вещицы были обнаружены среди трофеев, собранных на пустыре перед воротами. И благополучно возвращены прежней хозяйке.
И в качестве жирной вишенки на всём этом великолепном торте за спиной у девочки обнаружился тот самый РГ-6, который я заприметил позавчера в рядах противника. Видимо, Кит имел в виду именно гранатомёт, когда говорил, что снабдит меня в предстоящую экспедицию чем-то специальным. Гранат в барабане обнаружилось всего три. Но и на том спасибо.
Как только нахмуренная Виктория закончила свои врачебные манипуляции и вышла за дверь, всю серьёзность с Алины как рукой сняло:
— Я знала, что вы выберетесь! Вы всегда выбираетесь! Вы самый сильный! — Она швырнула всю свою поклажу на пол и, гремя оружием за плечами, бросилась обниматься. — А мне не верили! Никто не верил, а я всем говорила!
Немного опешив от такого приёма, я всё же совладал с собой:
— Зараза к заразе не пристаёт, ты же помнишь. Вот и я, наверное, ядовитый оказался для этой твари. Слишком желчный.
— Но я так испугалась… Кошмар… Если бы не Джон, я бы, наверное, прямо сразу за борт выпрыгнула. Разревелась вся, обругала его страшно… Стыдно теперь так… — Она уткнулась мне мокрым носом в плечо, и от её волос пахнуло дегтярным мылом — единственным безопасным косметическим средством в современном мире.
— Да брось… Я уверен, что он всё понимает. Даром что американец. — Отведя от лица ствол автомата, чуть не ткнувшего мне в глаз, я неловко погладил её по голове. Никогда раньше я такого не испытывал. Может у меня правда гипертония? Чего-то сердце так колотится…
Девочка подняла глаза — конечно же, опять на мокром месте.
— Ну хватит уже нюни распускать. А то щас как сам расплачусь — будешь знать. Ничего противнее в жизни ты ещё не видела! Даже на мясокомбинате!
— Ага… — Она отпустила меня, с улыбкой вытирая нос и глаза. — Это я просто от радости…
— Давай-ка, разоружайся, радость ты наша… Посмотрим, что тут нам приготовили…
До входа в канализацию мы добрались без проблем — предрассветную тишину мёрвого города нарушали только отдалённые короткие вопли жор. И несколько бродяг слепо прошли мимо нас в сторону инфекционки.
Спустившись вниз, Алина решительно повела меня вперёд, переполненная осознания собственной важности в роли опытного проводника и знатока этих тоннелей. Хотя на стенах фонарик то и дело высвечивал метки и указания, оставленные многочисленными экспедициями кадетов для своих сменщиков. Пожалуй, если бы я заранее знал о том, что они тут есть, я бы мог дойти и самостоятельно. Но не стал говорить об этом девочке. В конце концов, мне действительно было приятно находиться в её компании. Вот уж никогда не подумал бы, что это вдруг станет возможно. Вспомнить хотя бы наш первый поход до Липовки. Ведь в отдельные моменты я всерьёз подумывал о том, чтобы всё-таки её бросить… Возможно, тогда она это тоже чувствовала, поэтому и помалкивала.
Столь раннее время для похода было выбрано неспроста — по данным, полученным от разведки Кита, Центровые собирались отбить Крытый рынок с рассветом. В подтверждение этих данных в момент прохода по тоннелям, ведущим от бомбоубежища под областным управлением ФСБ к правительственному бункеру, мы услышали сверху приглушённые звуки взрывов и канонаду очередей.
— Судя по звуку, у центровых есть ещё вот такие пирожки. — В ответ на немой вопрос Алины я похлопал по гранатомёту, свисающему у меня за спиной на уровне поясницы, прямо под ранцем. — Либо технари октябрят умеют не только электростанции на жоровой силе устраивать. Но и химию в политехе успели как следует выучить. И понаделали бомб из мыла и азотной кислоты, например.
— А что, разве из них можно прямо вот так сделать бомбу?
— Не прямо вот так… Повозиться нужно, конечно. Но если знаешь, при каких условиях пройдёт нужна реакция, то на выходе можно получить нитроглицерин.
— Ой, а у меня бабушка такие таблетки принимала. Говорила, что от сердца…
— В таблетках он безопасен. Там очень низкая концентрация. А вот в другой форме… Очень нестабилен. Чуть тряхнёшь — и рвёт не хуже тротила.
— Надо научиться делать. Вы умеете?
Я с удивлением посмотрел на девчонку. Она тоже заметно изменилась за время нашего знакомства. Да, всё также распускала нюни при каждом удобном случае. Но в остальное время… В голосе появились какие-то чуть заметные стальные нотки. Огромные светло-серые глаза всё чаще превращались в пытливые щёлочки, как сейчас. А на лбу пролегала чуть заметная вертикальная складка.