Я скупо улыбнулся и отстранил ее руку.
— Разумеется. Когда луна позеленеет.
Повернувшись к ней спиной, я зашагал прочь. Клеманс вдруг горячо заговорила:
— Господин Тюдор! Скажите, вы знаете что-нибудь о Стивене Бренте? Знаете, где он сейчас?
Я бросил на нее холодный взгляд через плечо и без выражения ответил:
— Понятия не имею, о чем вы говорите.
— Послушайте, если вы затеяли какую-то опасную игру…
— Простите меня, — уронил я и направился в центр зала мимо официантов, рассекающих с подносами, на которых искрились бокалы с шампанским. Не обращая внимания на любопытные взгляды, я зашагал прямиком к бару, где заказал двойную порцию коньяка.
С вступительной речью к собравшимся выступил мэр города. Я слышал лишь обрывки фраз; действие обезболивающего улетучилось довольно быстро, и мне снова было худо. На лбу выступила испарина, дыхание срывалось. Кажется, зря я переусердствовал с алкоголем, сам себе навредил. Потирая ушибленный бок, я вышел из толпы гостей и на нетвердых ногах поплелся к бархатным темно-красным портьерам, за которыми скрывались окна в пол. Оказавшись за тяжелой тканью, я оперся ладонью на холодное стекло. Через пару минут, когда мое состояние стало совсем жалким, меня нашел Шин.
— Выведи меня отсюда, — еле слышно сказал я.
— Вам нужен врач.
Остановить его я не успел, он мгновенно скрылся за портьерой. Уволю гада. Боль вдруг стала невыносимой. Я захрипел сквозь стиснутые зубы, неловко осел на пол. Зрение окончательно затуманилось.
— Сюда.
Рядом со мной зазвучали приглушенные голоса. Я тяжело дышал, не чувствуя ничего, кроме боли.
— Вам стоило сразу поехать в клинику, у него все признаки внутреннего кровотечения. Помогите, аэробиль ждет…
Кто-то подхватил меня и помог встать. Я больше не слышал ни разговоров вокруг, ни музыки. Кажется, меня выводили через черный ход. В аэробиле я почти пришел в себя, когда меня довольно бесцеремонно уронили на прохладное кожаное сиденье. Я услышал собственный протестующий стон и усилием воли заставил себя прекратить этот скулёж.
— Присмотрите за ним, я свяжусь с больницей.
— Да, профессор.
Я вздрогнул всем телом, едва услышал этот новый голос. Даже сквозь пелену боли прорвался шок, который вытеснил все другие ощущения. Теперь я сопротивлялся как мог, я был согласен на адские муки, лишь бы не проваливаться сейчас в беспамятство. Кое-как я открыл глаза, моргнул, пытаясь сфокусировать зрение. Надо мной склонилась девушка в вечернем платье и черной узорчатой маске. Я услышал слова, сказанные встревоженным голосом:
— Все будет хорошо…
Задыхаясь от волнения, я увидел, как взметнулась тонкая рука в черной шелковой перчатке. Незнакомка, казавшаяся видением из чудесного сна, стянула маску, и я застонал, когда мне открылось бледное лицо. Наверное, тогда я и потерял сознание. Трудно вспомнить, все смешалось — сон и реальность.
Пришел в себя я в просторной больничной палате. Солнечный свет бил в окно, а рядом с моей кроватью в неудобном на вид кресле дремал Шин. Я выразительно прокашлялся, и мой помощник подскочил.
— Жить буду? — хрипло спросил я.
— Вас подлатали. На будущее, не запивайте таблетки крепким алкоголем. Эта привычка вас угробит.
— Так радуйся, — буркнул я, осторожно поднимаясь в кровати и одним рывком вынимая катетер. — Ты упомянут в моем завещании.
Шин нахмурился.
— Куда вы собрались? Вам нужно отдыхать.
— Отдохну в гостинице. Поехали.
Через пару минут, словно почувствовав бунт, явился врач и принялся уговаривать меня остаться в больнице. Получив вежливый отказ, он вздохнул и велел явиться на осмотр завтра. К этому моменту я уже закончил одеваться и оставил его слова без ответа.
Шин коротко рассказал о результатах аукциона, который стал главным гвоздем вчерашнего бала. Я не расстроился, что не принял участия, все равно ни один лот меня не заинтересовал. Как только мы добрались до отеля, я попросил Шина заказать завтрак, а сам начал просматривать новости на коммуникаторе.
— О вас ничего не писали.
— Да, было бы неприятно, если бы фотографии, где я валяюсь без сознания, появились в прессе. Меня кто-нибудь видел?
— Нет, только доктора, которые помогли доставить вас в больницу.
Я опустил коммуникатор и взглянул на своего помощника.
— Доктора?..
Воспоминания о прошлой ночи обрушились на меня как град кирпичей. Я выпрямился в кресле и резко сказал:
— Там была девушка. Верно?
— Да, — отозвался Шин, удивленный моей реакцией. — Она тоже врач. Что-то не так?
— Кто она? Как ее зовут?