— Ты что-то сдал, — негромко сказал я.
Брент поморщился.
— А ты отрастил яйца, как я погляжу? Что тебе нужно?
Он все еще брыкался, и меня это радовало. Я наслаждался каждым мгновением. Упивался собственной ненавистью.
— Не знаю даже, с чего начать. У меня на тебя большие планы. А вот ты прокололся, когда снова ступил на территорию Весталинга. Тебе бы свалить в какие-нибудь джунгли и не высовываться.
Все эти годы Брента искал не только я, но и его заказчики — Киари. Не знаю, чем он им не угодил, но до меня дошел слух, что семейка моих кровных врагов обещала крупную сумму за своего наемника — живым или мертвым. Может, поэтому он сейчас выглядит как затравленная крыса.
— Итак, Стивен, смысла в длинных разговорах нет; ты прекрасно знаешь, почему ты здесь. И ты прекрасно знаешь, что не выйдешь отсюда.
— Убьешь меня? — спросил он. В его голосе не было страха, только сарказм и ненависть.
— Не сразу, — отозвался я почти мечтательно. — Начнем с того, что я закрою тебя здесь. Одного, в темноте. Семь месяцев, как тебе такой срок? Один месяц за каждый год моей жизни, которую ты угробил.
Он хмыкнул, но его глаза почернели от злости. Я снова улыбнулся.
— Снисходительно, ведь так? Потом я навещу тебя и скажу, что будет дальше.
— Как великодушно. Ты истинный Тюдор.
Мое веселье как ветром сдуло, и в голосе прорезался металл.
— Тут ты прав. И ты будешь убеждаться в этом снова и снова.
Брент с обессиленным видом уронил голову, а я встал.
— Не скучай. Я бы остался еще поболтать, но мне нужно успеть на завтрак к невесте.
Я почти приблизился к двери, когда пленник вдруг ехидно проговорил:
— Слышал, слышал… Поздравляю. Эту тоже траванешь?
Меня словно с головы до ног окатило ледяной водой. В один миг вся моя выдержка мне изменила. Но уже через мгновенье я повернулся к Бренту и зашагал к нему со спокойным лицом. Я на ходу закатал рукава рубашки, поправил фамильное кольцо на правой руке. И мой голос не дрогнул, когда я бросил:
— Ребята, возьмите перерыв на двадцать минут.
Телохранители потопали к двери. Шин вышел последним; я спиной чувствовал его неодобрение, но мне было наплевать.
Брент открыто улыбался, показывая кровь на зубах. И я тоже улыбнулся, не сводя глаз с ублюдского лица передо мной.
— Она просила ее отпустить? Плакала? Кричала?
Мой кулак врезался в его челюсть, потом ударил в солнечное сплетение. Я даже на мгновенье не затаил дыхание, и только стучащая в висках кровь выдавала мое бешенство.
— Ты зря назвал ее имя, — тихо сказал я.
Брент сплюнул на пол, оставляя на сером цементе кровавое пятно.
— Вообще-то… Я пока не называл ее имя. А что? Нельзя?
Его рожа искривилась в издевательской усмешке.
— Мы об этом не вспоминаем? Просто стер все, да, Тюдор? Бедная Ка…
Еще один удар в разбитое лицо наконец его заткнул. Я выпрямился, вытащил платок и стал стирать кровь с костяшек пальцев. Брент вдруг вздохнул, и это прозвучало так нетипично для него, что я невольно напрягся.
— Ты можешь валить все на меня. На Ливию, на весь род Киари, на своего отца… Вот только ты не хуже меня знаешь правду, Даррен.
Он остановился, чтобы перевести дыхание, снова сплюнул на пол. Я стоял неподвижно, пристально смотрел на него и уже не чувствовал злобного удовлетворения.
— Ты считаешь меня злодеем, но я бы никогда так не поступил с любимой женщиной. И в том, что произошло… В том, что случилось, виноваты не Киари. Мы лишь вложили патрон в барабан револьвера. Курок спустил ты сам.
Брент медленно поднял голову. У него была рассечена бровь, и кровь струилась по веку, но он даже не моргнул. Он внимательно смотрел на меня и следующую фразу сказал без тени насмешки:
— Это ты убил ее. И ты не изменишь этого никогда. Ты можешь цепляться за месть. Ты можешь заживо сгноить меня здесь, но тебя… тебя это не спасет.
— Нет, не спасет, — негромко сказал я и повернулся к двери. — Но я уничтожу тебя все равно.
Глава вторая
Даррен
Я подозревал, что случится очередной откат. В этот раз все было даже проще, чем обычно. Я заперся в своей квартире, все дела поручил Шину и принялся цедить дорогой алкоголь. Через пару дней мое отсутствие было замечено, и ко мне заявился сам сенатор Весталинга. Должно быть, Коннор подкупает моих горничных, другого объяснения у меня нет. Я постоянно меняю прислугу и код на замке, но брат всегда умудряется пробраться в мое жилище без стука.
Был уже вечер, когда Коннор пришел навестить меня. На небе загорались редкие бледные звезды. Я сидел на лоджии и потягивал коньяк с таким чувством, будто каждый крохотный глоток был спасительным лекарством. Коннор был одет в дорогой смокинг; видимо, брат приехал после визита в оперу или очередного светского раута. Без единого слова приветствия Коннор сел в кресло напротив и пристально посмотрел на меня.