Иду в мужской и тут становлюсь свидетелем эпичной сцены.
Гурова стоит посреди туалета согнувшись пополам и ее тошнит. В коротких два шага сокращаю расстояние и обхватываю ее волосы, и тяну к раковине.
— Маш, очень хреново?
Гурова молча скулит, ее потряхивает и дрожь ее тела переходит мне. Не пойму, что произошло, и от этого чувствую себя не своей тарелке. поэтому сперва решаю просто успокоить и умыть девушку, а уже потом задавать вопросы.
А потом в зеркале вижу Гурова с какой-то телкой и все уходит на второй план. Девчонка слазит с коленей Захара и вальяжно подходит к зеркалу поправляя свои волосы и проводит пальчиком по губам. Зачетная девка. Только где-то я уже ее видел. Напрячь память мне мешает злобный взгляд Гурова.
— Какого хрена вам здесь надо? — шипит пьяный друг.
О, класс! Мелкий снова под чем-то. Мы тут его все волнуемся за него, а он в туалете трахается.
— Может нужно иногда давать о себе знать, — кидаю через плечо Захару, продолжая обнимать притихшую Машку.
— Ты мне что мамочка? — ржет и сплевывает на пол, — или она? Идите к черту, оба!
Подружка Захара молча проскальзывает мимо Гурова и скрывается за дверью. Захар даже глазом не ведет.
— Ты сейчас вот вообще не прав, Захар, — на что друг резко бьет кулаком по стене, отчего Машка вздрагивает и наконец смотрит на брата. А мне хочется её закрыть, чтобы она не видела этой сцены.
Заха будто только сейчас трезвеет, фокусирует яростный взгляд на Машке и замирает. Его рот открывается, он что-то хочет сказать, но снова захлопывается, так и не проронив не слова.
— Короче, как придешь в себя, езжай домой. Твоя семья волнуется за тебя.
Захар не смотрит на меня, и мне не нравится каким взглядом он смотрит на Гурову. Что между ними произошло?
— Не лезь в мою семью.
— Бля, Захар!
— Не лезь не свое дело! — орет Захар, отчего Машка начинает реветь еще пуще.
— Протрезвеешь, поговорим. — и увожу Гурову из помещения.
Девушка дает себя увести, усадить к себе в машину и увести из этого места.
— Домой?
Машка отрицательно мотает головой и вытирает слезы.
— Не хочу домой.
И я везу ее на пляж. Черное море — это то, что нужно сейчас. Море всегда успокаивает. Есть в нем такая необъяснимая сила.
На пляже Машка скидывает кроссовки, и я следую ее примеру. Мы молча доходим до воды, и Машка скидывает верхнюю одежду, оставаясь лишь в спортивном лифчике и ничего почти не скрывающих стрингах.
— Сумасшедшая, вода ледяная.
— Пофиг! — восклицает Гурова и бежит воду, а я как полный придурок пялюсь на это действие, а затем скидываю джинсы, футболку и бегу словно мальчишка за ней.
Бля, как холодно! Но уже через секунду чувствую ее холодные губы на своих и тело обволакивает теплой волной.
— Ты же не хотела торопиться, — шепчу между поцелуями.
Мне бы остановился, знаю, что возможно Машка потом пожалеет о случившемся, но я вспоминаю о игре, и мотив выиграть спор перевешивает муки совести. И так всегда.
— Можешь помолчать, Молотов?
Конечно могу. Гурова обхватывает мой торс ногами, и ее чувственная промежность начинает трение о мой пах. Я не железный, и мой член готов на подвиги.
Маша стонет в мой рот, и я перемещаю свою ладонь с задницы на ее промежность, и когда мои пальцы оказываются в горячей влажности, Гурова отталкивает меня.
— Не могу, Кирилл. — ее голос дрожит.
Руки отпускают меня, и я снова чувствую холодную водную гладь и пустоту.
— Прости, — она делает от меня несколько шагов.
— Хорошо. Пойдем. У меня меня есть полотенце и сменка, после тренировки еще не был дома, — сталью отдаёт мой голос, но я ни за что на свете не покажу ей, как мне неприятно, что меня опрокинула телка. Но ведь она не телка, не такая, как те все.
Не будь это Машка, я бы точно ее уломал. Но это Гурова, и мне нужно, чтобы она сама захотела. А в идеале влюбилась. Поэтому для нее я стану идеальным Кириллом Молотовым.
Игра стоит свеч.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов