- Нам пора возвращаться домой, - прошептала Анна, отряхивая от платья траву и прошлогодние листья. Я тяжело вздохнул.
Всю обратную дорогу мы молчали. Я боялся посмотреть её в лицо или сказать хоть слово, сгорая от стыда. Она же была спокойна и как никогда счастлива. Такие бессонные ночи, несомненно, только на пользу для застенчивой и нерешительной личности, как Анна. Выплеснув все свои чувства, она была довольной и отдохнувшей. Чего не скажешь сейчас про меня. Я бы заснул на месте, если бы не горящее чувство вины и тяжесть на плечах от поглощающих чувств, которые так и остались внутри.
Я проводил Анну до её дома, чтобы не повторить вчерашнюю историю с перестрелкой на улице. Думаю, сегодня дел на работе будет немало.
Стоящий у её двери человек внушил мне подозрения.
- Ты его знаешь? - спросил я, но мой вопрос ушёл в пустоту.
По щеке Анны скатилась слеза.
- Матвей? - прошептала она, подходя к мужчине.
- Анна, это я, я вернулся, - ответил тот, обнимая её. Она плакала от счастья, крепче прижимаясь к нему, он гладил её по волосам, и на его лице я читал боль каждой минуты расставания и восторг этой встречи.
Я стоял в стороне, наблюдая. Наверное, это тот самый молодой человек, о котором с такой трепетной любовью рассказывала мне Анна.
Тем временем Матвей опустился на колено, взяв её за руку.
- Анна, ты станешь моей женой?
- Да, - едва выговорила она, почти дрожащими руками вытирая слёзы.
Я отвернулся, собираясь уходить. Я был разбит, но понимал, что она будет счастлива с этим человеком, и от этого мне было легче.
- Александр, подожди, - крикнула она, - я хочу, чтобы ты пришёл на свадьбу. За это время ты стал мне хорошим другом, и я хочу, чтобы ты был рядом в тот момент, которого я ждала целых три года.
Я кивнул и молча зашагал прочь. И только отойдя достаточно далеко, остановился и с упоением и слезами посмотрел на небо. Оно было безмятежным и безучастным, оно было лишь зрителем всех человеческих судеб.
Меня тревожили всевозможные мысли. Если бы я тогда признался ей в любви, изменило бы это её решение? Нет, вряд ли. Всё то, что произошло с нами, казалось, было предначертано и обречено на такой конец. Счастливый конец, который она заслуживала, и, возможно, не самый счастливый конец для меня.
Глава 5
Эта любовь - моя светлая ноша, Эта сладкая боль - вот мой крест. Твои поцелуи хранит моя кожа, Как заветную клятву блаженных небес. *** Рассвет запылал в небесах, их полотно цвета вереска покрылось тончайшим шёлком восходящего солнца. Брызги золота окропили землю. День обещал быть по-летнему тёплым и наивно счастливым. Я выбирал свой парадный наряд, в котором приду на венчание к Анне. Я-то знаю, как долго она ждала этого дня. Сквозь боль расставаний и слёзы печальной любви, наконец, миновав час небесного рока, сегодня она назовёт его мужем. Сегодня она будет счастлива, одарена светом, его улыбкой и благословлением Праотца. А я... просто буду стоять в стороне, и, быть может, увижу её красоту сквозь толпу и туманную гладь своих слёз на глазах. Дорога привела меня в старую церковь, где я и столкнулся с ней в первый раз. Я вошёл и сразу потерялся средь людей. Пряный аромат ладана и устлавший пол дымок старого кадила ударил мне в лицо. Чувства гнали меня прочь от этого места, но я остался, выхватывая из толпы знакомое и родное лицо. Полдень играл на стекле мимолётными бликами, и золотые ажурные нити стелились на стенах, пышно выложенных крохотной мозаикой и расписанных ликам святых, чьи взгляды выглядели скорбящими и серьёзными. Хрусталь на люстре тихо звенел от мелодии ветра, его томного вздоха, что придавало моменту загадочной, мистической силы и значимости. Тихонько скрипя половицей, под венец шла Анна, медленно и чинно, а я провожал её взглядом, не в силах что-либо сказать. Её худые, изящные пальцы сжимали его руку, её глаза были наполнены светом, любовью и слезами. А он... вёл её к алтарю, смотрел на неё с обожанием и, кажется, делал её счастливой. На лице её легла печальная золотая дрёма, лёгкая белая шаль обрамляла скруглённые скулы. И вот я стою позади, отстранённо, ибо же я здесь лишь тень. Мог ли я что-либо сделать? Может быть, мог. Но не хотел. Я бросил на неё последний взгляд, обернувшись, и взмолился её тёмно-синим глазам, чтобы они ответили мне тем же долгим взглядом. Но они не услышали моей мольбы. Золотые кудри Анны сияли на свету, словно венец Святой девы, они стелились вдоль шеи, как тёплые лучи. Я поднял глаза, и блеск золотистых икон ослепил их, он убил в моём сердце надежду, которую я до сих пор лелеял. Столь трогательно, но настойчиво мои мысли вернулись в тот день, когда всё началось. Здесь, в старой церкви, я впервые её повстречал. И, похоже, здесь мне суждено её потерять. Я так и не осмелился открыть ей свои чувства. А теперь... едва ли это будет уместно. Но каждая клетка во мне безудержно кричала те заветные три слова, что застряли у меня в горле похороненной мечтой. Я не мог уйти, оставив за собой несказанную фразу, вес которой меня убивал. Сейчас, или впредь никогда. - Анна, берёшь ли ты в мужья Матвея? - Я люблю тебя, - прошептал я. Никто не услышал этого, но мне было достаточно. - Беру. Я жалок. Это хриплое признание, ушедшее в пустоту - самое большее, что я мог сказать. Я был растоптан. Никто не заметил, как я вышел из церкви. Толпа ликовала, молодожёны сплели свои руки, и их губы соприкоснулись в вечной любви. Предо мной стелилась просёлочная дорога, уводя меня прочь. Мои следы вместе с пылью уносил ветер, словно стирая меня из её жизни навек.