Бишоп был отправлен на медицинское освидетельствование. Придется психиатрам поработать с ним, подумал Уэксфорд. Может быть, это что-то даст, а может быть, и пет. Если бы он верил психиатрам, то посоветовал бы Вердену обратиться к одному из них. Их недавняя конфронтация помогла немного разрядить обстановку. Уэксфорду стало легче, и он надеялся, что и Вердену тоже. Сейчас, как бы там ни было, он действовал один. Работая в одиночку, он должен найти детоубийцу — или уступить дорогу Скотленд-Ярду.
События прошедших двадцати четырех часов отвлекли его от мыслей о мистере и миссис Рашуорт. Теперь он снова думал о них. Рашуорт имел обыкновение ходить в коротком пальто, Рашуорт подозревался в том, что приставал к ребенку, но, конечно, если бы он являлся той подозрительной личностью на детской площадке, разве миссис Митчелл не узнала бы в нем одного из своих соседей? Более того, в то время, когда исчез Джон, был тщательно проверен каждый мужчина в радиусе четверти мили от Фонтейн-роуд, включая Рашуорта.
Уэксфорд снова углубился в изучение рапортов. Днем шестнадцатого октября, по утверждению Рашуорта, тот находился в Соингбери, где должен был встретиться с клиентом и показать ему какой-то дом. Клиент, как понял Уэксфорд, так и не появился. В прошлом феврале Рашуорта даже не допросили. А к чему было это делать?
Ничто не указывало на связь между ним и Стелой Риверс, и никто не знал тогда, что он владелец сдаваемого внаем коттеджа на Милл-Лейн. В то время вопрос о том, кто хозяин этого коттеджа, казался не имеющим отношения к делу. Он не готов был пока встречаться с Рашуортом. Сначала надо получить дополнительную информацию относительно личности этого человека и его правдивости.
— Уехать из этого дома! — сказала Джемма. — Только бы уехать на время. — Она обвила шею Вердена руками и прижалась к нему. — Куда мы поедем?
— Решать тебе.
— Я бы хотела в Лондон. Там можно затеряться, быть одной в огромной толпе. И там всю ночь свет, и жизнь течет, и… — Она помолчала, закусив губу, возможно заметив выражение ужаса на лице Вердена. — Нет, тебе это будет ненавистно. Мы не слишком с тобой похожи, правда, Майк?
Он ничего не ответил. Он не хотел признавать — того вслух.
— Почему бы не куда-нибудь на побережье? — спросил он.
— На море? — Хотя Джемма была не очень успешной, но все же актрисой, она вложила все одиночество, и глубину, и всю безбрежность моря эти два слова. Он удивился тому, что она поежилась. Потом Джемма сказала: — Я не возражаю, если тебе хочется. Но не на большой курорт, где будут… ну, семьи, люди с… с детьми.
— Я подумал об Истовере. Сейчас ноябрь, так что детей там не будет.
— Хорошо. — Она не напомнила ему о том, что он предоставил решение ей. — Поедем в Истовер. — Ее губы задрожали. — Это будет здорово.
— Все будут думать, что я уехал в Истборн с Грейс и детьми. Я хотел бы, чтобы так думали.
— Чтобы до тебя не добрались? — Она кивнула с глубокомысленной невинностью. — Попятно. Ты напомнил мне о Леони. Она всегда говорит людям, что едет в одно место, а на самом деле отправляется куда-то еще, чтобы ей не докучали письмами и телефонными звонками.
— Не поэтому, — сказал Берден. — Дело в том… ну, я не хочу, чтобы кто-то… Пока мы не поженимся, Джемма.
Она понимающе улыбнулась, широко открыв глаза. Он увидел, что на самом деле Джемма совершенно его не поняла, не поняла того, что ему необходимо было оставаться респектабельным, выглядеть в благоприятном свете. Они говорили на разных языках.
Была среда, и миссис Митчелл, как всегда, мыла окно на лестничной площадке своего дома. Разговаривая, она в одной руке сжимала розовую тряпку для вытирания пыли, в другой держала бутылочку розовой чистящей жидкости, а поскольку она отказалась присесть, Уэксфорд тоже не мог этого сделать.
— Конечно, я узнала бы, если бы это был мистер Рашуорт, — сказала она. — Да его собственный сынишка, Эндрю, играл здесь с другими детьми. Кроме того, мистер Рашуорт — довольно крупный мужчина, а человек, которого я видела, был маленький, очень мелкий. Я говорила одному офицеру про то, какие у него были маленькие руки. И мистер Рашуорт не стал бы собирать листья.
— Сколько у него детей?
— Четверо. Пол — ему четырнадцать, — две маленькие девочки и Эндрю. Не могу сказать, что в моем представлении они хорошие родители, должна заметить. Этим детям разрешается делать все, что они захотят, и миссис Рашуорт и внимания не обратила, когда я предупредила ее о том человеке. Но сделать такое!.. Нет, вы заблуждаетесь.
Возможно, это было и так. Уэксфорд предоставил миссис Митчелл возможность и дальше мыть ее окно и пересек детскую площадку. Стояла уже слишком поздняя осень, чтобы здесь играли дети, и погожих дней ждать больше не приходилось. Карусель выглядела так, словно ее алая ось никогда не крутилась, а доска для качания покрылась плесенью. На деревьях, дубе, ясене и платане, которые росли между площадкой и Милл-Лейн, не осталось почти ни единого листочка. Уэксфорд дотронулся до нижних ветвей, и ему показалось, что он увидел места, где были обломаны веточки. Потом, наверняка более неуклюже, чем собиратель листьев и его юный спутник, подумал он, инспектор спустился вниз по насыпи.
Он проворно пошел по дорожке, говоря себе, что делает это с пользой для своего здоровья, а не только для дела. Инспектор не надеялся, что кто-то окажется дома в арендуемом коттедже, но Друг Гарри Уайлда оказался не на работе, поскольку был простужен. Уходя от него через пятнадцать минут, Уэксфорд боялся, что своим визитом только способствовал тому, чтобы у этого человека поднялась температура, так тот распалился по поводу Рашуорта, который был далеко не идеальным домовладельцем. Если, конечно, жилец не преувеличивал, выходило, что все семейство Рашуорт имело привычку приходить в коттедж, собирать урожай в саду и время от времени забирать небольшие предметы мебели, оставляя написанные карандашом объяснения. У них имелся собственный ключ, а жилец платил такую небольшую арендную плату, что не отваживался возражать против этого. Во всяком случае, Уэксфорд знал теперь имя мальчика, которого видели выходящим из этого коттеджа в тот февральский день. Вне всякого сомнения, им являлся Пол Рашуорт.
День выдался мрачным и облачным, и теперь опускался вечер, хотя еще не было и пяти. На Уэксфорда упали первые капли дождя. В такой вот день и примерно в то же время Стелла шла по дороге, по которой сейчас шел оп, возможно убыстряя шаги и думая о том, что хорошо бы, если бы на ней было надето что-то еще поверх тоненького жакета для верховой езды. Да и зашла ли она так далеко по дороге на Стоуэртои? Может быть, ее путешествие — и ее жизнь — оборвались возле коттеджа, из которого он только что вышел?
Инспектор настолько представил себя на месте Стеллы, мысленно переселив свое стареющее, мужское, плотное тело в изящные формы двенадцатилетней девочки, что, когда услышал впереди себя звуки, шагнул в сторону, в траву, и прислушался с некоей тайной надеждой.
Это было цоканье лошадиных копыт. Какая-то лошадь приближалась из-за поворота.
Он был Стеллой, а не Рэджем Уэксфордом. он был один и немного напуган, и начинался дождь, но Суон приближался… На лошади? Одна лошадь на двоих? Почему не в машине?
Из-за поворота появились лошадь с седоком. Уэксфорд встряхнулся, снова стал самим собой и крикнул:
— Добрый день, миссис Фенн.
Инструктор по верховой езде осадила крупного коня серой масти.
— Ну разве он не красавец? — спросила она. — Я бы хотела, чтобы он был моим, но вынуждена вернуть его мисс Уильяме в «Равноправие». Мы так прекрасно провели день, правда, Серебряный? — Она потрепала коня по шее. — Вы никого еще не… поймали? Мужчину, который убил бедняжку Стеллу Суон?
Уэксфорд покачал головой.
— Стеллу Риверс, я должна была сказать. Не знаю, почему мне так трудно это произнести. Вообще-то у меня у самой два имени, и половина моих друзей называет меня Маргарет, а другая половина — вторым именем. Я не должна была спутать. Должно быть, старею.